Психология недоверия. Как не попасться на крючок мошенников

Паттены шумно выступали в свою защиту. «Люди сами давали мне деньги, – возражал К. Томас. – Я тот человек, который смазывает механизм духовной машины, чтобы она продолжала работать». Он настаивал, что никого не грабил (эхом повторяя любимую отговорку дореформационных церковников, торговавших индульгенциями). Каждый цент – это добровольное пожертвование. «На нашей стороне Бог! – вторила ему Бебе. – Восславим Господа! Аллилуйя! Аминь!»

Грянувшее в ответ «Аминь!» сотрясло здание суда. Прихожане, по крайней мере некоторая их часть, оставались верны своим лидерам.

К. Томас повернулся к судьям: «Когда вы отворачиваетесь от Иисуса, не ждите добра. Кто со мной согласен, скажите “Аминь”!» Аминь. Аминь.

Суд подходил к концу, помощница окружного прокурора зачитывала характеристику Бебе: «Именно она придавала делу эмоциональную привлекательность и готовила почву для…» Разгневанная Бебе обратила взор в сторону судей. Она подняла перед собой розу. «Это один из многих цветов, которые вырастут на могилах тех, кто препятствует нам! – воскликнула она. – Эта роза с гроба той женщины! – Бебе имела в виду женщину, которая незадолго до этого критиковала церковь Паттен и перестала ходить на собрания в знак протеста против ее методов. – Она больше не может больше спорить со словом Божьим. Сегодня она молится в аду». Дальше она пожелала смерти каждому, кто осмелится поставить под сомнение ее честность: «Господь, порази кого-нибудь, не важно кого, пошли нам знак, что Ты на нашей стороне!» Крики «Аминь!» сопровождали ее уход. Паства не оставляла ее. Однако система правосудия была не так снисходительна. Подсудимый был признан виновным. По всем статьям.

* * *

Верные последователи К. Томаса и Бебе Паттен могут показаться дураками чистейшей пробы. Наивные доверчивые люди, которые отказывались признавать, что их облапошили, даже после того как перед ними выложили все доказательства. Что ж, если они хотят и дальше верить в благочестие Паттенов, когда им наглядно продемонстрировали обратное, пусть так и будет. Пусть это послужит им уроком. Если они так упорно игнорируют доказательства, значит получат то, чего заслужили. Но афера Паттенов отличается от многих других схем. Это величайшая афера в мире, своего рода платонический идеал аферы, объясняющий, почему игры мошенников по-прежнему имеют успех во всем мире, не важно, сколько экспертов их разоблачают и сколько жертв во всеуслышание рассказывают о том, что с ними произошло. Это афера, в основе которой лежит вера, наши глубинные представления о том, как устроен мир, и почему в жизни происходят те или иные события. Мы хотим

верить. Верить, что у всего есть смысл. Что действие приводит к результату. Что все происходит не просто так – без всякого смысла, независимо от наших действий, – что у каждого события есть причина. Что наши поступки могут хоть немного изменить мир. Что мы сами обладаем некой ценностью. Что есть более широкая картина, более обширный замысел, который объяснит кажущееся безумие. Сила этого желания ослепляет нас. Вечная привлекательность аферы объясняется тем же, чем и спонтанное возникновение религий в большинстве человеческих обществ. Люди всегда хотят во что-то верить.

«Когда люди хотят во что-то верить, их очень трудно разубедить» – так сказал Дэвид Салливан – для друзей Салли – своей аудитории, собравшейся в Commonwealth Club июльским вечером 2014 года. Это было его первое публичное выступление, в котором он рассказывал о своей работе. Профессия Дэвида Салливана был уникальна – он внедрялся в секты. В течение двух десятилетий Салливан, культуролог и антрополог, переквалифицировавшийся в частного детектива, проникал в самое сердце сект и подобных организаций по всей стране, изучал язык этих групп, их обычаи и традиции, их взгляды на жизнь. Только как «истинно верующий» он имел надежду пообщаться с членами группы и, возможно, уговорить кого-то из них покинуть вредоносное сообщество. Он тесно сотрудничал с правоохранительными организациями, наблюдал за людьми, попавшими в секту, по просьбе их родных, выводил из сект беззащитных жертв и разрушал могущественные организации. Он не раз добивался успеха, а туда, куда не мог попасть сам (многие секты привлекали в свои ряды лишь определенных жертв – беззащитных молодых женщин) он отправлял свою коллегу Дженнифер Сталви. Дженнифер рассказала мне, что за три года работы под прикрытием рядом с Дэвидом у них была только одна неудача: женщина, много лет назад завербованная организацией, остается в ней до настоящего времени. С годами Салливан и Сталви приобрели немало врагов.