Психология способностей. Современное состояние и перспективы исследований. Материалы Всероссийской научной конференции, посвященной 60-летию со дня рождения В. Н. Дружинина, ИП РАН, 25-26 сентября 2015 г.

Следовательно, именно они и являются предикторами ПТС. Таким образом, низкий уровень интеллектуальных возможностей, нежелание умственного напряжения (ЭРИ), плохая переключаемость при выполнении физической работы, склонность к монотонной физической работе, вязкость движений (ПМ), а также флегматический, меланхолический и смешанный низкоактивный (меланхоло-флегматический) тип темперамента в интеллектуальной сфере (ИИА) являются предикторами длительно текущих ПТС у женщин. Поскольку эргичность, скорость и несколько в меньшей степени пластичность в интеллектуальной сфере связаны корреляционной зависимостью с интеллектом, определяемом по Д. Векслеру (Русалов, 2012), то это значит, что девочки и девушки, имеющие сниженный коэффициент интеллекта, являются группой риска по формированию ПТС. При прогнозировании групп риска по развитию ПТС среди молодых женщин следует учитывать, что генетическая компонента параметров ФДСИ не превышает 60 %, при этом со значительной вариацией в зависимости от параметра, кроме того параметры ФДСИ созревают к 20 годам (Корниенко, 2010; Русалов, 2012), т. е. подвержены влиянию среды. Поэтому в свете проведенного исследования можно утверждать, что все то, что не будет тормозить развитие интеллекта (перинатальные и ранние постнатальные вредности, ограничение доступа к образованию) будет способствовать повышению устойчивости молодых женщин к ПТС.

Примечание:

ЭРИ, ПИ, СИ, ИИА – эргичность, пластичность, скорость, индекс активности в интеллектуальной сфере соответственно, ПМ – пластичность в психомоторной сфере.

Выводы

1. Среди темпераментальных параметров существуют предикторы, что совпадает с результатами других исследователей (Strelau и др., 2005).

2. Ими являются низкие интеллектуальная эргичность, индекс интеллектуальной активности и психомоторная пластичность.

Кин Т. М., Ветерс Ф. В., Фоа Э. Б. Диагноз и оценка // Эффективная терапия посттравматического стрессового расстройства / Под ред. Фоа Э., Кина Т. М., Фридмана М. Пер. с англ. под общей ред. Тарабриной Н. В. М.: Когито-Центр, 2005. С. 31.

Корниенко Д. С. Генетические и средовые факторы в свойствах формально-динамического уровня интегральной индивидуальности // Психол. журн. 2010. № 2. С. 58–65.

Русалов В. М. Темперамент в структуре индивидуальности человека: Дифференциально-психофизиологические и психологические исследования. М.: Изд-во «Институт психологии РАН», 2012.

Тарабрина Н. В. Практическое руководство по психологии посттравматического стресса. Ч. 2: Бланки методик. М.: Когито-Центр, 2007.

Харламенкова Н. Е. Особенности идентификации в паре мать – дочь при выраженном посттравматическом стрессе у матери // Человек, субъект, личность в современной психологии: материалы междунар. науч. конф. М.: Изд-во «Институт психологии РАН», 2013. С. 597–600.

Strelau J., Zawadzki B. Trauma and temperament as predictors of intensity of posttraumatic stress disorder symptoms after disaster // European Psychologist. 2005. 10. 2. 124–135.

Номотетическая направленность исследований и формальное аксиоматическое определение закономерностей[1]

И. О. Александров, Н. Е. Максимова

Федеральное государственное бюджетное учреждение науки Институт психологии РАН (Москва)

[e-mail]