Психология страха

Количество страхов «кошмарных» снов достоверно больше в дошкольном возрасте как у мальчиков, так и у девочек. В свою очередь, страхи «кошмарных» снов (как и все страхи в целом) достоверно чаще наблюдаются у девочек, отражая природный более выраженный инстинкт самосохранения.

Максимальные значения страхов «кошмарных» снов у мальчиков наблюдаются в шесть лет, у девочек – в пять, шесть лет и у дошкольников – в семь лет. Это далеко не случайно, поскольку именно в старшем возрасте наиболее активно представлен страх смерти. Как раз данный страх и присутствует в ночных кошмарах детей, лишний раз подчеркивая лежащий в его основе и более выраженный у девочек инстинкт самосохранения. Девочки начинают видеть подобные сны раньше мальчиков, с пяти, а не с шести лет, и продолжают их видеть дольше – с двенадцати до тринадцати лет.

Уникальное сравнение можно провести у дошкольников и школьников семи лет. Вроде бы возраст один, а тенденция к уменьшению страхов «кошмарных» снов заметна у первоклассников. Объяснение аналогично уменьшению среднего балла всех страхов в школьном возрасте, обусловленному новой, социально значимой позицией школьника. Это своего рода левополушарный сдвиг в сознании ребенка, когда правополушарный, спонтанный, интуитивный тип реагирования (к коему можно отнести и страхи) должен уступить рациональному восприятию левополушарной школьной информации.

В возрасте двух – четырех лет, пишет А. И. Захаров, «главным персонажем страшных сновидений чаще всего оказывается Волк. Его зловещий образ часто появляется после слушания сказок, в том числе о Красной Шапочке. Волк снится чаще детям, боящимся наказания со стороны отца. Кроме того, Волк ассоциируется с физической болью, которая возникает при воображаемом укусе острыми зубами. Последнее весьма существенно, если учесть характерный для детей данного возраста страх перед уколами и болью. Ближе к четырем годам в „кошмарных“ снах начинает фигурировать и Баба-яга, отражающая проблемы ребенка во взаимоотношениях со строгой матерью, которая недостаточно ласкова, часто грозит наказаниями. Уносящая к себе „плохих“ детей и расправляющаяся с ними Баба-яга приходит из мира, где царят насилие, несправедливость и бессердечие. Вот почему двухлетние и трехлетние дети всерьез просят иногда родителей убить Бабу-ягу и Волка, чтобы защитить от ночных кошмаров. Обычно роль защитника поручается отцу, если он достаточно сильный в представлении ребенка. Подобные просьбы нельзя считать пустым капризом и игнорировать, так как Волк и Баба-яга, живущие в подсознании ребенка, всегда свидетельствуют о каких-то тревожащих обстоятельствах его жизни ‹…› Перенесенный и не осознаваемый ужас превращает ночь в борьбу с воображаемыми чудовищами, порождаемыми фактически родителями. Если ребенок просыпается ночью от страха и его удается успокоить, убаюкать, то травмирующее влияние кошмарных сновидений выражено меньше. Заметим, что уже со второго полугодия жизни некоторые эмоционально чувствительные и беспокойные дети нуждаются в том, чтобы их иногда перед сном укачивали, убаюкивали, нежно пели песни, ласково гладили и обнимали» [110, с. 50–51].

Родителям не всегда удается быстро успокоить ребенка ночью, тем более что они сами нередко впадают в состояние паники; тогда невозможно понять, кто больше находится в возбужденном состоянии и кто требует большего успокаивания. Поэтому таким родителям следует заняться саморегуляцией или лечением, чтобы не травмировать лишний раз ребенка ночью.