Психология установки

Непосредственным результатом этих актов, задерживаю­щих, останавливающих нашу деятельность, является воз­можность воспризнания их как таковых — возможность идентификации их: когда мы объективируем что-нибудь, то этим мы получаем возможность сознавать, что оно остается равным себе за все время объективации, что оно остается са­мим собой. Говоря короче, в таких случаях вступает в силу прежде всего .

Но этого мало! Раз у нас появляется идея о тождествен­ности объективированного отрезка действительности с са­мим собой, то ничто не мешает считать, что мы повторно мо­жем переживать эту действительность любое число раз, что она за все это время остается равной себе. Это создает психо­логически в условиях общественной жизни предпосылку для того, чтобы объективированную и, значит, тождественную себе действительность обозначить определенным наимено­ванием; короче говоря, это создает возможность зарождения и развития речи.

На базе объективированной действительности и разви­вающейся речи развертывается далее и наше Это оно представляет собой могучее орудие для разрешения возникающих перед человеком затруднений, оно решает вопрос, что нужно сделать для того, чтобы успешно продол­жать далее временно приостановленную деятельность. Это оно дает указания на установку, которую необходимо акту­ализировать субъекту для удачного завершения его дея­тельности.

Но для того чтобы реализовать указания мышления, нуж­на специфически человеческая способность — способность совершать волевые акты — необходима воля, которая созда­ет человеку возможность возобновления прерванной ак­тивности и направления ее в сторону, соответствующую его целям.

Таким образом, мы видим, что в сложных условиях жиз­ни человека, при возникновении затруднений и задержке в его деятельности, у него активируется прежде всего способ­ность эта специфически человеческая спо­собность, на базе которой возникают далее идентификация, наименование (или речь) и обычные формы мышления, а затем, по завершении мыслительных процессов, и акты воли, снова включающие субъекта в целесообразном направлении в процесс временно приостановленной деятельности и гаран­тирующие ему возможность удовлетворения поставленных им себе целей.

Объективация — специфически человеческая способ­ность, и на ее базе существенно усложняется и запас фик­сированных у человека установок. Нужно иметь в виду, что установка, опосредованная на базе объективации, может ак­тивироваться повторно, в соответствующих условиях, и не­посредственно, без нового участия акта объективации. Она включается в круг имеющихся у субъекта установок и вы­ступает активно, наряду с прочими установками, без вмеша­тельства акта объективации. Таким образом, становится по­нятным, до какой степени сложным и богатым может сде­латься запас человеческих установок, включающих в себя и те, которые были когда-нибудь опосредованы на базе объек­тивации.

IV. Установка в психопатологии

О целостности основы психологических явлений

1. Постановка проблемы. В настоящее время можно считать окончательно установленным, что в основе психоти­ческих и психоневротических состояний лежит не какая-ни­будь определенная аномалия частного характера, не заболева­ние в сфере каких-нибудь отдельных психических функций, а некоторый целостный процесс, касающийся патологической личности как целого. Поиски болезненных симптомов в обла­сти отдельных психических функций, можно сказать, не при­водят к положительному результату.

Сенсорные функции остаются все теми же функциями, так же как и другие психические функции, представленные у человека. Словом, с уверенностью можно сказать, что не­редко бывает, что в случаях психических заболеваний сами психические функции как таковые остаются нетронутыми и в основном могли бы функционировать так же, как и в нор­мальном состоянии.

Патологическим, по-видимому, является не какая-нибудь отдельная функция, а нечто, имеющее более основное, более целостное, личностное значение. Можно полагать, что бо­лезнь поражает в этом случае не какие-нибудь отдельные функции, а саму личность, оперирующую ими. Поэтому нет ничего удивительного, что в случаях заболеваний или просто снижений отдельных психических функций — сенсорных, моторных или даже, быть может, и интеллектуальных — лич­ность в общем продолжает оставаться в границах нормы.

Поэтому наиболее яркие формы проявления психоза сле­дует искать не в отдельных психических или каких-нибудь других функциях больного человека, а скорее в его целост­ной личностной структуре.

Из всего того, что мы узнали выше об установке челове­ка, мы имеем основание полагать, что психическое заболева­ние должно найти свое выражение в изменениях этой целост­ной структурной сущности.

Это предположение ставит перед нами задачу изучить ус­тановку у человека при разных психотических состояниях.