Психология внимания

Возможно, из-за того что эта тема сама по себе не поддается легким аналитическим измерениям, психологи-экспериментаторы не отнеслись к проблеме сознания с тем же пылом, какой они проявили в других областях — например, при изучении слухового внимания. Кроме того, сильно недоставало теоретических моделей, которые могли бы направить исследования в этой области. Исключение составляют публикации Эндела Тульвинга из университета в Торонто. В одной из своих работ (Tulving, 1985) он предложил выделить три разновидности сознания у человека: аноэтичное, неэтичное и автоноэтичное. Каждой из них соответствуют три вида памяти: эпизодическая, семантическая и процедурная. Мы пока отложим подробное рассмотрение этих видов памяти и отметим здесь только самые существенные детали.

Процедурная память связана с тем, как делается нечто — с приобретением, сохранением и применением навыков, умений. Семантическая память имеет дело с представлением знаний о мире, а эпизодическая связана с запоминанием лично переживаемых событий. Тульвинг утверждает, что для каждой из этих систем памяти характерен отдельный тип сознания.

Взаимоотношения между системами памяти и типами сознания отражены в табл. 1. Аноэтичное сознание иногда называют «незнающим», поскольку оно ограничено во времени текущей ситуацией. Этот тип сознания позволяет человеку фиксировать признаки окружения и реагировать своим поведением на данную обстановку. Находясь в неэтичном, или «знающем», сознании, человек может осознавать объекты, события и их взаимосвязь при отсутствии этих объектов или событий. Это более символический тип сознания по сравнению с аноэтичным. Самым сложным типом является автоноэтичное («знающее о себе») сознание, которое связано с эпизодической памятью. Такое сознание необходимо для запоминания лично переживаемых событий. Использование автоноэтичного сознания помогает воспроизвести лично пережитое событие, факт из своей прошлой жизни. Этот тип сознания, связанный с эпизодической памятью, отличается от других типов сознания (неэтичного и аноэтичного), которые связаны с восприятием, мышлением, воображением или снами.

Предложенное Тульвингом деление типов сознания и их корреляция с отдельными видами памяти явились важным шагом к тому, чтобы извлечь исследования сознания из мрака метафизических спекуляций предыдущего поколения ученых и поместить его точно в сердцевину современной психологии памяти и познания. Судьба этой передовой идеи заслуживает более тщательного рассмотрения. Исследования мозга, особенно когда это касается сознания и специализации полушарий, захватили умы многих. К этой теме мы сейчас и переходим.

Сознание и специфичность полушарий

Давным-давно, в 1869 году, французский врач Поль Брока (по имени которого назван участок мозга, связанный с речевыми функциями) открыл, что закон симметрии тела неприменим к работе мозга. У пациентов с поврежденным левым полушарием мозга происходит замедление и затруднение речи, но аналогичные повреждения правого полушария не вызывают речевых нарушений. Исследования Роджера Сперри и его коллег (Sperry, 1968, 1974) дали новые свидетельства асимметрии мозга. Работы Сперри, удостоенные Нобелевской премии в 1981 году и получившие название «исследования расщепленного мозга», проводились на пациентах с рассеченным мозолистым телом. Мозолистое тело соединяет два мозговых полушария, и посредством разрезания волокон мозолистого тела можно купировать некоторые виды эпилепсии. Пациенты, подвергнутые этой процедуре, давали редкую возможность изучить обработку информации в каждом из полушарий. Так, например, в одной серии экспериментов испытуемому с завязанными глазами давали пощупать объекты правой рукой. Сенсорная информация, обнаруженная правой рукой, должна идти в левое полушарие, управляющее генерацией речи. В условиях, когда мозолистое тело пациента рассечено, он все равно может определить название предмета, находящегося у него в правой руке. Однако если объект находится у него в левой руке, импульсы от которой обычно идут в правое полушарие, где функции генерации речи, как правило, не локализованы, то пациент не способен назвать этот объект.