Психопат-тест

...

«Мы подтверждаем нашу оценку рекомендаций по покупке акций SOC («Санбим»), основанную на ожидаемой перестройке компании, при условии реализации всех необходимых мероприятий Элом Данлэпом в должности генерального директора.»

Джек подчеркнул двойной чертой слова в следующей части, чтобы продемонстрировать, насколько шокирующим было содержание этого документа:

...

«Наши оценки прибыли на акцию не отражают ожидаемую реструктуризацию SOC и остаются неизменными при 25 центах на 1996 г. и 90 центах на 1997 г.»

И наконец, подчеркнуто и обведено с восклицательным знаком:

...

«P/E on Nxt FY: 27.5X».

«P/E on Nxt FY: 27.5X» – по словам Джека, самая жестокая строчка во всем документе. Я же в ней, естественно, ничего не понял. Когда вижу подобные записи, у меня возникает ощущение, что мой мозг отключается. Но так как в данном случае передо мной была тайная формула немыслимой жестокости, уравнение, которое привело к гибели Шубуты, я попросил профессиональных финансистов расшифровать ее для меня.

«P/E, – написал мне Пол Дж. Зак из Центра нейроэкономических исследований в Клермонте, Калифорния, – средняя цена фондов, деленная на ожидаемый размер доходов следующего года. Увеличение в P/E означает, что можно ожидать более быстрого роста цены акционерных фондов по сравнению с увеличением доходов, а это, в свою очередь, значит, что инвесторы ожидали значительного роста доходов на протяжении нескольких следующих лет в результате предпринятых драконовских мер, и что, по их мнению, биржевая цена акций должна будет отражать упомянутые более высокие доходы в течение ряда лет в будущем».

«Для компании, производящей дешевое оборудование, – сообщил мне в электронном письме Джон Э. Бёрн из «Бизнес уик», – это очень большой P/E. Аналитик полагает, что если Данлэпу удастся как-то резко снизить накладные и прочие расходы, доходы поднимутся на недосягаемую высоту, а инвесторы, которые вовремя сделают вложения, получат баснословную прибыль».

«Суть произошедшего в том, – писал Пол Дж. Зак, – что некая авторитетная инвестиционная компания полагала, будто большинство инвесторов с радостью воспримут массовые увольнения на “Санбиме”. Абсолютно бессовестный взгляд на проблему потери людьми работы. Единственным плюсом можно считать то, что все последовавшие данному совету остались с носом, когда год спустя цены на акции поехали вниз».

Глядя на фразеологию аналитического доклада, скучную, безликую и непонятную для подобных мне непосвященных, я подумал: «Если у вас есть стремление стать злодеем, первое, что вы должны сделать – это научиться быть непонятным. Ни в коем случае не ведите себя, подобно Блофельду – не ходите вызывающе в монокле. Мы, журналисты, обожаем писать о людях эксцентричных. И страшно не любим – о непонятных и скучных. Они портят нам репутацию: чем скучнее интервьюируемый, тем скучнее интервью. Если вы хотите обрести истинное могущество, несущее зло, и уйти от любой ответственности за него, научитесь быть скучными».

7 Правильная разновидность безумия

Это произошло через неделю после моего возвращения из Флориды. Я сидел в баре на севере Лондона с другом, режиссером-документалистом Адамом Кертисом, и весьма эмоционально пересказывал ему историю Эла Данлэпа с добавлением описания безумной коллекции скульптур хищников и гигантских портретов Эла.

– А как Элен относится к твоему новому хобби? – спросил он.

Элен – это моя жена.

– О, ей нравится, – ответил я. – Обычно, как тебе известно, ее раздражают мои увлечения, но не на сей раз. Более того, я научил ее пользоваться опросником Боба Хейра, и она установила, что многие из наших знакомых – психопаты. Да, кстати, мне думается, что статья Э. Джилла об убийстве бабуинов обнаруживает… – я сделал паузу, а затем продолжил мрачным тоном: —

…психопатические черты.

Я назвал ему парочку наших общих знакомых, которых мы теперь считали психопатами. Кертис был явно расстроен.

– Сколько времени ты потратил на то, чтобы добраться до дома Эла Данлэпа? – спросил Адам.

Я пожал плечами.

– Часов десять на самолете. Плюс кружным путем на автомобиле до Шубуты, Миссисипи, и это заняло у меня еще пятнадцать или шестнадцать часов.

– Значит, ты проехал в общей сложности несколько тысяч миль, чтобы описать патологические черты личности Эла Данлэпа, – заключил Адам.

– Да, – подумав, согласился я.

Потом несколько мгновений испытующе смотрел на Кертиса и с вызовом повторил:

– Да!

– Ты похож на средневекового монаха, – прокомментировал Адам. – Пытаешься соткать гобелен из человеческого безумия. Берешь немножко сумасшествия оттуда, немножко отсюда – и сшиваешь все вместе.

– Нет, ты не прав, – возразил я.