ПСС. Том 02. Отрочество. Юность

* № 24 (II ред.).

стороны ничего? Не можетъ быть. Тутъ нѣтъ симетріи. А что такое симетрія? подумалъ я. Почему человѣкъ чувствуетъ потребность симетріи. Это чувство вложено въ его душу. А почему оно вложено въ душу человѣка? Потому что душа человѣка прежде жила въ мірѣ, въ которомъ все исполнено порядка и симетріи. Потребность симетріи доказываетъ, что съ обѣихъ сторонъ жизни должна быть вѣчность, и я провелъ черту съ другой стороны овальной фигуры. — Разсужденіе это, казавшееся мнѣ тогда чрезвычайно яснымъ, и котораго связь я съ трудомъ могу уловить теперь, понравилось мнѣ чрезвычайно, и съ тѣмъ тревожнымъ удовольствіемъ, которое испытываетъ человѣкъ, уяснивъ себѣ какой нибудь сложный вопросъ, я взялъ листъ бумаги и принялся выражать письменно то, о чемъ я думалъ, но тутъ въ головѣ моей набралась такая бездна мыслей, что я принужденъ былъ встать и пройдтись по комнатѣ. Подойдя къ окну, вниманіе мое обратила лавочка напротивъ нашего дома. Въ ней продавались всякія сласти. «Василій, купи пожалуйста изюму на гривенникъ». Василій пошелъ за изюмомъ, а я въ это время сидѣлъ надъ бумагой и думалъ о томъ, отпуститъ или нѣтъ лавочникъ того самаго лиловаго изюма, который такъ вкусенъ. —

Володя, проходя черезъ комнату, улыбнулся, замѣтивъ, что я пишу что-то, и мнѣ достаточно было этой улыбки, чтобъ разорвать бумагу и понять, что все, что я думалъ о симетріи, была ужаснѣйшая гиль. —

* № 25 (I ред.).

Я часто въ свободное время приходилъ въ комнату Володи и такъ [какъ] никто не обращалъ на меня вниманія, имѣлъ случай дѣлать наблюденія. У Володи была какая-то амуретка и говорить о ней, казалось, очень забавляло его; но не знаю, почему, товарищи его при мнѣ говорили всегда о своихъ любовныхъ похожденіяхъ какимъ-то таинственнымъ, непонянымъ для меня языкомъ. Кажется, совсѣмъ не нужно было ни передъ кѣмъ скрывать этихъ вещей; но вѣрно имъ нравилась эта таинственность. Одну дѣвушку они называли 10,000000, другую милыя лѣни,

третью птички (вообще всѣ названія давались во множеств[енномъ] числѣ). Сколько я могъ заключить изъ ихъ разговоровъ, то главнымъ проявленіемъ ихъ любви были прогулки пѣшкомъ и въ экипажахъ мимо оконъ своихъ возлюбленныхъ. Эти прогулки технически назывались ѣздою по пунктамъ. Все это было смѣшно, но дѣлалось такъ мило благородно и украшалось всегда такой неподдѣльной веселостью молодости, что, хотя я не былъ еще посвященъ въ ихъ таинства, я отъ души веселился, глядя на ихъ исполненныя свѣжести и веселья добрыя смѣющіяся лица. —

* № 26 (I ред.).

Въ это самое время мимо него проходила горничная Маша съ графиномъ въ рукахъ. — «А ты все хорошѣешь», сказалъ онъ тихо, наклоняясь къ ней и останавливая ее за руку. — «Позвольте, сударь, Марья Ивановна и то гнѣваются, что долго воды нѣтъ», сказала она, стараясь высвободить свою руку. — Папа еще ближе наклонился къ ней, и мнѣ показалось, что онъ губами коснулся ея щеки. Когда я увидѣлъ это, мнѣ стало ужасно стыдно и больно, какъ будто я сдѣлалъ самое дурное дѣло, и на ципочкахъ выбрался изъ корридора. Но папа вѣрно замѣтилъ меня. — «Что жъ ты скоро-ли, Вольдемаръ?» крикнулъ онъ еще разъ, подергивая плечомъ и покашливая. —

* № 27

(II ред.).

Странная новость.[119]

всего общества веселыми разсказами и шуточками, а напротивъ сидѣлъ, насупившись и безпрестанно досадывалъ то на бабушку, то на людей, то на насъ. Любочку онъ не ласкалъ и не дарилъ больше, и въ нѣсколько недѣль, которыя продолжалось такое расположеніе, онъ такъ осунулся и постарѣлъ, что жалко было смотрѣть на него. — Угрюмое, печальное расположеніе его духа отразилось и на всѣхъ домашнихъ: бабушка стала еще ворчливѣе и слабѣе — такъ что мы по нѣскольку дней не видали ея; Мими безпрестанно о чемъ-то шепталась то съ Катенькой, то съ St.-Jérôm’омъ, то съ горничными и тотчасъ же умолкала, какъ только подходили къ ней; пріѣзжавшая Княгиня Корнакова съ какой-то таинственной печалью посмотрѣла на насъ и сказала про себя, но такъ, что всѣ могли слышать: «бѣдныя дѣти!» Однимъ словомъ, во всемъ видно было, что въ домѣ что-то неладно. —

Когда же папа вдругъ объявилъ, что онъ на неопредѣленное время долженъ ѣхать въ деревню, то этотъ неожиданный отъѣздъ еще больше удивилъ насъ и огорчилъ, какъ казалось, тѣхъ, которые знали причину его. Бабушка не хотѣла даже проститься съ папа, а на лицахъ всѣхъ людей, въ особенности Николая, были такія недовольныя и грустныя выраженія, когда они провожали папа, что, казалось, этотъ отъѣздъ долженъ былъ повергнуть ихъ въ какое нибудь ужасное несчастіе. —

До самой весны, т. е. три мѣсяца, продолжалось отсутствіе папа и тайное безпокойство во всѣхъ домашнихъ, причины котораго, несмотря на все наше раздраженное любопытство, оставались отъ насъ скрытыми. —

15 Апрѣля, только что мы проснулись, Николай объявилъ намъ, что въ ночь Петръ Александровичь изволили пріѣхать и по требованію бабушки изволили пойдти къ нимъ. —