ПСС том 18

Если представить себе сколько-нибудь конкретно эти исторические условия философских произведений Энгельса и И. Дицгена, то совершенно ясным станет, почему они больше отгораживалисьот вульгаризации азбучных истин материализма, чем защищалисамые эти истины. Маркс и Энгельс больше отгораживались также от вульгаризации основных требований политической демократии, чем защищали сами эти требования.

Только ученики философских реакционеров могли «не заметить» этого обстоятельства и представлять читателям дело таким образом, будто Маркс и Энгельс не понимали, что значит быть материалистом.

8. КАК МОГ И. ДИЦГЕН ПОНРАВИТЬСЯ РЕАКЦИОННЫМ ФИЛОСОФАМ?

Вышеприведенный пример с Гельфондом содержит уже ответ на этот вопрос, и мы не будем следить за бесчисленными случаями гельфондовского обращения наших махистов с И. Дицгеном. Целесообразнее

ФИЛОСОФСКИЕ ИДЕАЛИСТЫ 257

привести ряд рассуждений самого И. Дицгена, чтобы показать его слабые стороны.

«Мысль есть функция мозга», — говорит Дицген («Das Wesen der menschlichen Kopfarbeit», 1903, S. 52. Есть русский перевод: «Сущность головной работы»). «Мысль есть продукт мозга... Мой письменный стол, как содержание моей мысли, совпадает с этой мыслью, не отличается от нее. Но этот письменный стол, вне моей головы, есть ее предмет, совершенно отличный от нее» (53). Эти вполне ясные материалистические положения Дицген дополняет, однако, таким: «Но и не чувственное представление чувственно, материально, то есть действительно... Дух не больше отличается от стола, света, от звука, чем эти вещи отличаются друг от друга» (54). Тут явная неверность. Что и мысль и материя «действительны», т. е. существуют, это верно. Но назвать мысль материальной — значит сделать ошибочный шаг к смешению материализма с идеализмом. В сущности, это скорее неточность выражения у Дицгена, говорящего в другом месте правильно: «Дух и материя имеют, по крайней мере, то общее, что они существуют» (80). «Мышление есть телесная работа, — говорит Дицген. — Для мышления я нуждаюсь в веществе, о котором можно мыслить. Это вещество дано нам в явлениях природы и жизни... Материя есть граница духа; он не может выйти за пределы материи. Дух есть продукт материи, но материя есть большее, чем продукт духа...» (64). От разбора подобных материалистических рассуждений материалиста И. Дицгена махисты воздерживаются! Они предпочитают цепляться за неточности и путаницу у Дицгена. Например, он говорит, что естествоиспытатели могут быть «идеалистами лишь вне своей области» (108). Так ли это и почему так, махисты молчат. Но страничкой раньше Дицген признает «позитивную сторону современного идеализма» (106) и «недостаточность материалистического принципа», что должно обрадовать махистов! Неправильно выраженная мысль Дицгена состоит в том, что и различие материи от духа относительно, не чрезмерно(107). Это справедливо, но отсюда вытекает

258 В. И. ЛЕНИН

не недостаточность материализма, а недостаточность метафизического, антидиалектического материализма.

«Простая, научная истина основывается не на личности. Ее основания находятся вне (т. е. вне личности), в материале ее, она есть объективная истина... Мы называем себя материалистами... Философские материалисты характеризуются тем, что они ставят в начале, во главе телесный мир, идею же или дух рассматривают, как следствие, — тогда как противники по манеру религии выводят вещи из слова... выводят материальный мир из идеи» («Kleinere philosophische Schriften», 1903, S. 59, 62 ). Это признание объективной истины и повторение энгелъсовскогоопределения материализма махисты обходят. Но вот Дицген говорит: «Мы могли бы с таким же правом назвать себя идеалистами, ибо наша система покоится на совокупном результате философии, на научном исследовании идеи, на ясном понимании природы духа» (63). За эту, явно неверную, фразу нетрудно уцепиться для отречения от материализма. На деле у Дицгена более неверна формулировка, чем основная мысль, сводящаяся к указанию на то, что старый материализм не умел научно исследовать идеи (при помощи исторического материализма).

Вот рассуждение Дицгена о старом материализме: «Как наше понимание политической экономии, так и наш материализм есть научное, историческое завоевание. Как мы отличаемся вполне определенно от социалистов прошлого, так же и от прежних материалистов. С этими последними общего у нас только то, что мы признаем материю предпосылкой или первоосновой идеи» (140). Характерно это «только»! Оно включает в себя всегносеологические основы материализма в отличиеот агностицизма, махизма, идеализма. Но внимание Дицгена устремлено на то, чтобы отгородиться от вульгарного материализма.

Зато дальше следует прямо неверное место: «Понятие материи надо расширить. Сюда относятся все явления

* — «Мелкие философские работы», 1903, стр. 59, 62. Ред.

ФИЛОСОФСКИЕ ИДЕАЛИСТЫ 259