ПСС. Том 59. Письма, 1844-1855 гг.

Уже давно нет от вас писем. Дай бог, и я надеюсь, что ничего особенноважного не случилось — может быть, просто неаккуратность почты; я же чувствую потребность вам писать, это меня успокоит. — По возвращении моем с вод месяц был пренеприятный из-за ожидаемого смотра генерала. *Маршированія и разныя стрелянія изъ пушекъ не очень пріятно, особенно потому, что это разстраивало регулярность моей жизни*. — К счастью, это продолжалось не долго, и я вернулся в свою колею, т. е. охота, писанье, чтение и разговоры с Николенькой. — Я пристрастился к ружейной охоте; оказалось, что я стреляю порядочно. Это занятие берет у меня часа 2-3 в день. В России и понятия не имеют какое здесь множество и какой великолепной дичи. Фазаны в 100 шагах отсюда и за полчаса я застреливаю 2, 3, 4 штуки. Кроме удовольствия, мне и движение полезно; не взирая на воды, мое здоровье не в блестящем состоянии. Я не болен, но постоянно болею, то простудами, то горлом, то зубной болью (всегда: продолжительною), то ревматизмами, так что дня 2 в неделю не выхожу из своей комнаты. Не думайте, что я от вас что-нибудь скрываю: по прежнему, я крепкого сложения, но слабого здоровья. Следующее лето я собираюсь опять ехать на воды. Если они и не вылечили меня совсем, то всё же принесли мне пользу. *Нѣтъ худа безъ добра*. Когда мне нездоровится, я менее рассеянно работаю над другим романом, который начал.¹ Тот, который я отослал в П[етербур]г, вышел в: сентябрьской книжке Современника, 1852 г., под заглавием *Дѣтство*. Подписан он *Л. Н.* и, кроме Николеньки, автора никто не знает. Я желаю, чтобы никто этого и не знал. С производством дело мое не продвигается. Буду ли я произведен в офицеры, поеду ли я в П[етербур]г, в нынешнем году? Ничего не знаю: может быть да, может быть, нет. Долго вам объяснять почему; это зависит от обстоятельств, говорю истинную правду. Уверяю вас, что я к этому равнодушен. Уезжая на Кавказ, я не строил честолюбивых планов, и теперь их у меня нет; и вы за меня не 2стройте. — Я даже не знаю, где вы теперь; но адресую письмо в Ясное, уверен, что вам его доставят. Ежели вы с Сережей, скажите ему, что я очень виноват перед ним, но с следующей же почтой искуплю свою вину длинным письмом. Его денежные и любовные дела меня очень интересуют. Ежели вы с Машенькой, поцелуйте ее от меня и скажите Валерьяну, что я его люблю и благодарен ему сердечно. — Прощайте, дорогая тетенька, мы с Николенькой целуем ваши руки. Ему очень хочется самому написать, но ведь вы знаете его болезнь. Может быть, он соблазнится остаточком страницы.

Рукой Н. Н. Толстого:

Совсем не недописанная страница меня соблазняет писать вам, а моя привязанность. Левочка зол на язык, хотя сердце у него доброе. Я уверен, добрая тетенька, что вы простите мне мое непростительное молчание? Поэтому то я и позволяю себе вам не писать, это дурно. Но в любви моей вы не сомневаетесь и прекрасно делаете.

Печатается по автографу, хранящемуся в АТБ. Впервые напечатан отрывок из письма (по-французски и в переводе) П. И. Бирюковым в Б, I, 1906, стр. 212—213 (с неверной датой «28 окт.»); несколько большие отрывки (только в переводе) даны П. А. Сергеенко в ПТС, I, стр. 30—32 (с неверной датой: «20 окт.»). Впервые полностью (только в переводе, без приписки гр. Н. Н. Толстого) напечатано в Бир., XX, 1913, стр. 33—34 (с неверной датой «20 окт.»).

Об этом письме есть запись в дневнике Толстого под 2 октября: «написал письмо Татьяне Александровне».

¹ Речь идет о «Романе русского помещика». Записи в дневнике о работе над этим произведением начинаются с 10 мая 1852 г. Самое писание началось 23 сентября и продолжалось без значительных перебоев в течение двух месяцев. Рукопись работы этого времени сохранилась. См. т. 4.

* 68. T. A. Ергольской.

1852 г. Октября 29. Станица Старогладковская.

29 Octobre.

1852

Starogladovskaia.

Chère tante!