ПСС. Том 68. Письма, 1895

Сейчас получил письмо от Ив[ана] Мих[айловича] Тр[егубова] и в нем выписку из вашего письма о том недобром, нехристианском настроении, кот[орое] видно в моем предисловии к Дрожжину. Это правда, и я сердечно благодарю вас за это братское обличение, дорогой Исаак Борисович, — хотя оно и косвенно дошло до меня. И письмо это напомнило мне то, что я еще хотел написать вам по случаю вашей статьи о суде. Вы там пишете, что вы признаете себя христианином, но не православным и не рационалистом, но признаете живого Христа. Что вы разумеете под этим? Истинно, смутно даже не могу представить себе, что вы под этим разумеете. Что Христос — бог и что поэтому он всегда, везде, как бог? Если так, то он замещает бога или составляет с ним двоицу? Или вы признаете Троицу, как все церковники? Если же не так, то как? Христос умер, как Сократ и все умершие люди, и потому живой не может быть. Если же под словом живой разуметь то, что образ его, представление о нем живо, то так и надо говорить, и именно избегать о Христе, о кот[ором] столько наговорено суеверного, выражения: «живой». Простите пожалуйста, если то, что пишу, будет неприятно вам, но пишу, п[отому] ч[то] это думаю и, любя и уважая, хочу говорить вам то, что думаю о вас. Боюсь, что у вас тут есть неясность, вкравшаяся вследствие какого-нибудь чувства. Не отвечая мне, подумайте об этом, уясните себе свои мысли и, если есть ошибка, исправьте ее. Если же я чего не понимаю, то разъясните мне.

Пишу же вам об этом, п[отому] ч[то] много раз видел, как раз допущенное, неоправданное, на веру принятое или чувствами вызванное положение может извратить всё миросозерцание и подорвать твердость веры. Прощайте пока.

Любящий вас Лев Толстой.

Датируется по связи с письмом к Файнерману от 18? ноября (№ 228) и с письмом к В. Г. Черткову от 1 декабря (т. 87, № 406).

236. В. Г. Черткову от 1 декабря 1895 г.

* 237. Н. Т. Изюмченко.

1895 г. Декабря 4. Москва.

Получил ваше письмо, Николай Трофимович, и спешу ответить. Очень рад был узнать о вас, но очень пожалел о том, что вести о вас нехорошие: необстоятельная, — т. е. бестолковая жизнь, как вы пишете, и болезнь. Хуже всего первое: такая жизнь, — которой недоволен тот, кто ее ведет. — Болезнь не от нас, и потому разумный и верующий в бога человек может переносить ее спокойно; но жизнь свою нельзя тратить, как попало, и везде и во всех условиях можно делать то, для чего нам дана жизнь, а именно, совершенствоваться, приближаться к богу — «Будьте совершенны, как отец ваш небесный», стараться быть разумным и любовным во всем. И если не делать этого, то бывает очень грустно. — Делать же это, т. е. совершенствоваться и приближаться к богу, не только всегда и везде можно, но и не трудно. Некоторые думают, что для этого нужно что-то предпринимать, устраивать. Это несправедливо, надо только не делать ничего из того, что считаешь дурным; жизнь же сама сложится так или иначе, и если только не будешь делать того, что считаешь дурным, то непременно будешь делать хорошее, пот[ому] что здоровый человек не может оставаться праздным. Это самое я и советую вам, милый друг: только воздерживайтесь, не ссорьтесь, не старайтесь выказаться, не затевайте ничего нового, только не пускайте воду никуда, кроме как на колесо, и колесо будет работать на пользу вам и людям. Бог есть любовь, и человек есть любовь. И если только человек не будет отдаваться соблазнам, обманам, кот[орые] заставляют его напрасно тратить жизнь, то любовь проявится и будет делать в нем дело божие. Прощайте пока, напишите мне поподробнее, как вы живете, с кем видитесь, что делаете и весь обиход вашей жизни. Жена благодарит вас за память и кланяется.

Любящий вас Л. Толстой.

4 дек. 1895.

Печатается по листам 10 и 13 копировальной книги.

Ответ на письмо Изюмченко от 9 ноября 1895 г. из места его ссылки, г. Березова Тобольской губ.

238. П. Н. Гастеву.

1895 г. Декабря 7.

Кругом виноват перед вами, дорогой Петр Николаевич. Письмо ваше и рукопись давно получил, прочел и послал в Петерб[ург] Гайдебурову.¹ П. И. Бирюков повез ее и теперь еще там. Боюсь, что не напечатают. А напечатать нужно. Изложение мне понравилось. Пишу это письмо к Новоселову,² которому передайте мою искреннюю любовь к нему; надеюсь, что оно вас застанет там.³ Волнующее для меня событие в Москве был отказ нашего хорошего знакомого киевского — он был близок старику Ге, и сам ученик школы живописи — Суллержицкого, от военной службы. Он сидит в отделении душевно-больных в военном госпитале на испытании в умствен[ных] способностях. Он очень живой, общительный и искренний человек и очень тверд в своем решении. Мы посещаем его. Нынче была Соф[ья] Андр[еевна] и всё свое красноречие употребляла на то, чтобы отговорить его. И я был очень рад этому. Опаснее всего для души обмануться в своих силах и начать строить башню, не имея средств достроить. Другое событие — смерть Философова.