Что касается того, чтобы прочесть ваш рассказ и сказать о нем свое мнение, то я охотно сделаю это, если вы пришлете его мне.
Лев Толстой.
8 июня 1895.
Печатается по рукописной копии с автографа, находившегося у В. И. Горнунга.
Ответ на письмо Горнунга от 27 мая 1895 г., в котором он сообщал Толстому, что ему удалось для прочтения достать в рукописи «Царство божие внутри вас» и что по этому случаю им написан рассказ «Атеист», который он желал бы посвятить Толстому.
100. Н. А. Сопоцько.
Уважаемая Надежда Александровна.
Нынче 8 числа получил это письмо от вашего сына.1
Ничего не знаю, кроме того, что написано в письме. Конечно, исполню все те желания, кот[орые] он выражает,2 и на днях поеду в Тулу и постараюсь повидаться с ним и узнать, в чем он обвиняется. Не еду завтра, п[отому] ч[то] был болен и не совсем еще поправился. Очень сожалею, что должен быть таким неприятным вестником, надеюсь и даже почти уверен, что дело неважное и кончится ничем.3Уважающий вас Лев Толстой.
Впервые опубликовано в «Летописях», 2, стр. 138. Дата определяется письмом М. А. Сопоцько от 5 июня 1895 г., которым вызвано печатаемое письмо.
Надежда Александровна Сопоцько (рожд. Фидлер, 1849—1921), — фельдшерица, позднее учительница.
1
Михаил Аркадьевич Сопоцько (р. 1869), в то время последователь Толстого, позднее его фанатический противник и изувер-черносотенник. См. т. 52, стр. 344. В письме от 5 июня 1895 г. Сопоцько писал Толстому, что 2 июня он был арестован и находится в тульской тюрьме, о чем просит сообщить его матери.2
Сопоцько просил прислать ему «немного денег, чаю и сахару», а также книг.3
В конце июля Сопоцько был отправлен в административную ссылку на три года в г. Пудож Олонецкой губ.101. В. Г. Черткову
от 8 июня.
102. H. Н. Страхову.
Вчера получил ваше письмо, дорогой Н[иколай] Н[иколаевич], и очень огорчился и тем, что ничего не знал, чтò происходит с вами, что вы не сочли нужным известить меня, нас об этом, т. e. о важном происходящем с вами событии: болезни и операции. Мне хотелось бы, чтобы вы знали, что вы не одиноки, что мы, я, всей душой сочувствую тому, что происходит с вами: горю, радости (этого мало у вас), опасностям, которым вы подвергаетесь. Огорчен же был, главное, тем, что много пострадали и теперь еще, может быть, страдаете. Выздоравливайте поскорее и приезжайте к нам; с удесятеренным желанием видеть вас вообще, видеть вас у себя и, если возможно, содействовать восстановлению ваших сил ждем вас к первому июля. Тяжелый нынче год, много больных. Я тоже не переставая хвораю разными болезнями: и своей желчной — второй сильнейший припадок был третьего дня — и инфлуэнцией, и мочевым каналом. Вообще разлад, и чувствую, что всё ближе и ближе подвигаюсь к последнему путешествию, что не мешает мне, однако, заниматься всё тем же своим делом в светлые, сильные минуты. Как вы в этом отношении? Меня очень заинтересовали ваши слова о том, что вам многое мне хотелось рассказать. Ваша внутренняя жизнь меня очень интересует и представляется мне значительной, несмотря на внешнее ее однообразие. Нынче приехал к нам на один день Сережа с своей невестой. Они, кажется, очень любят друг друга, но мне всегда страшно за любящих людей, когда они женятся, вроде того как страшно за родильницу, только в этом случае больше несчастных, чем счастливых родов. Я знаю, что вы часто тоскуете от своего одиночества, вероятно теперь более, чем когда-нибудь. Не тоскуйте, а цените свою свободу, которую вы не чувствуете, как здоровый — здоровье. Прощайте пока, до свидания, если бог велит. Обнимаю вас и очень люблю.
Л. Толстой.
13 июня 1895.
Прочтите в Русской Мысли, май, статью о математике,1
мне очень понравилась, желал бы знать ваше мнение. Статья Вл. Соловьева о нравственности,2 напротив, очень не понравилась мне; в нем нет бессознательной внутренней оригинальности.Впервые опубликовано в сборнике ТТ, 2, стр. 61—62.
1
Речь идет о статье московского педагога Всеволода Петровича Шереметьевского (1850—1919), под заглавием «Математика, как наука, и ее школьные суррогаты», напечатанной в «Русской мысли» 1895, № 5, стр. 105—125, за подписью «Вс. Шерский»; в ней доказывается глубокая устарелость, или даже архаичность методов, положенных в основу школьного преподавания, и необходимость ввести в него основные понятия о функции и элементы исчисления бесконечно малых.2
Владимир Сергеевич Соловьев (1853—1900), философ-идеалист и поэт. См. о нем и об отношении к нему Толстого в т. 62. Статья его «Религиозное начало нравственности» была напечатана в «Книжках Недели» 1895, 4, стр. 72—89.* 103. Л. Л. Толстому.