ПСС. Том 86. Письма к В.Г. Черткову, 1887-1889

⁵ И. Кассиров — литературный псевдоним писателя И. С. Ивина, который поставлял литературный материал для издателей лубочной литературы, сочиняя повести, романы, переделывая согласно требованиям этих издателей различные литературные произведения. По происхождению крестьянин Можайского уезда, Московской губ.; учился в сельской школе, которой не кончил; печататься начал с 1877 года. Попытка Толстого привлечь Кассирова к работе в «Посреднике» не имела успеха. О нем см. Пругавин А. С. «Запросы народа и обязанности интеллигенции в области умственного развития и просвещения», изд. «Русская мысль», М. 1890, стр. 174—175. Им написана статья о лубочной литературе — Ивин И. С. (крест.), «О народно-лубочной литературе» — «Русское обозрение» 1893, №№ 9, 10.

⁶ Никольская — улица в Москве, на которой были сосредоточены помещения издательств и книжных лавок, распространявших лубочную литературу.

⁷ Абзац редактора.

⁸ В письме от 2 апреля 1887 г. Толстой, отвечая на письмо Черткова от 23 марта, выражал согласие поработать над этой повестью. Здесь он сообщает о том, что не может выполнить это намерение.

⁹ Изданный «Посредником» сборник стихотворений «Гусляр» (Сиб. 1887) составлялся в значительной степени по указаниям Толстого. Подчеркивая слово «Гусляр», Толстой имеет в виду показать, что ему не нравится название сборника.

¹⁰ Николай Никитич Иванов был у Толстого в Москве проездом из Петербурга в Воронежскую губернию, где его отец служил земским фельдшером.

* 144.

1887 г. Мая 10. Я. П.

Спасибо, что написали мнѣ, милый другъ. Каюсь, что я подумывалъ, не пріѣдете ли вы на нѣсколько часовъ изъ Москвы, но вы лучше сдѣлали, что не пріѣхали, да и по времени вамъ нельзя б[ыло] успѣть.¹ Живы будемъ здѣсь — увидимся. Мое уединеніе — только улучшенное П[авломъ] И[вановичемъ], завтра кончается, и я радъ.² Послѣдніе дни не работалось, и я б[ылъ] въ дурномъ духѣ.³ Многое и многое хочется написать — кажущееся готовымъ въ головѣ. И все не разсужденія — а не знаю, чтò выйдетъ. Передайте мою любовь женѣ. Ѳ[едору] Э[дуардовичу],⁴ его женѣ

⁵ и Николаю Лук[ичу].⁶ — Дай Богъ вамъ прожить хорошо до...⁷ смерти.

Обнимаю васъ.

Л. Т.

Писали ли вы Тищенко?⁸ Онъ очень ждетъ вашего письма и мнѣнія.

Печатается впервые. Письмо написано на одной стороне полулистка почтовой бумаги. На другой стороне этого полулистка письмо П. И. Бирюкова к Черткову, датированное «10 мая 1887 года Ясная поляна». На подлиннике надпись синим карандашом рукой Черткова «№ 142». Дата устанавливается по письму Бирюкова. Толстой отвечает на письмо Черткова от 2 мая 1887 г., в котором Чертков писал: «Дорогой Л[ев] Н[иколаевич], я сейчас был у ваших, и так странно было обедать с ними без вас. Когда С[офья] А[ндреевна] прочла мне ваши два последние письма, то мне так захотелось поскорее съездить к вам. Но теперь этого нельзя: Галя с дороги устала, и я не могу ее оставить, а мать во вторник утром проедет через Москву и рассчитывает, что мы к ней присоединимся. А едет она в деревню главным образом, чтобы побывать там с нами перед ее отъездом в Англию. Одним словом, я чувствую, что не должен теперь ехать к вам, что это было бы неразумно. А ехать к вам под ложным предлогом я не могу». Далее Чертков сообщает, что посылает рисунки Е. М. Бем к «Власти тьмы», высказывает свои соображения по поводу этих рисунков и, наконец, пишет о повести Толстого «Ходите в свете, пока есть свет»: «Мы только что с Галею прочли «Ходите в свете» и находимся под сильным впечатлением этой чудной и крайне важной по своему значению вещи. Отсутствие того, что вы называете художественностью не лишает этой вещи своего значения. Это не художественный рассказ, а мысли, выраженные в разговорной форме. И следовало бы назвать эту вещь: «Ходите в свете. Беседы между язычником и христианином» или что-нибудь в этом роде для того, чтобы читатель не искал занимательного легкого чтения или художественного рассказа. И в таком случае повествовательная сторона книги оживляла бы содержание предполагаемой исключительно поучительной книги. Вы очень много сказали в этом рассказе, дорогой Л[ев] Н[иколаевич], и именно такого, что нам всем нужно. И если он покажется многим скучным и не занимательным, то будет читаться и внимательно перечитываться теми, кому нужнее всего поддержка и выяснение того, для чего и как жить. Я уверен, что вы этой книгой многим и надолго поможете. Как Галя говорит, вещь эта в другой форме отчасти выражает то, что есть в «Что же нам делать», и многое высказано лучше, любовнее и убедительнее, чем там. Что касается до изменений, то действительно нам кажется, что есть кое-что недосказанного, и вообще очень желательно сделать кое-какие изменения. Не одинаково везде выдержано и местами — в ущерб мысли. Мы с радостью попробуем сделать то, что нужно, и пришлем вам».