Птичка по имени Авелин

В груди было холодно и тесно. Не понимаю, почему мне так неприятно от мысли, что Хиро может меня просто использовать. Как странно, то, что меня использовал Ральф, казалось в порядке вещей. Но Хиро, мой ласковый Хиро! Тот, с которым я спала, с которым смеялась, который так быстро стал своим парнем на дядюшкиной кухне!

Так, Авелин, отставить истерику. Ты не любишь его. Тебе с ним удобно. И оттого, что он знает, кто ты, ничего не меняется. Он по-прежнему рядом.

И все же я разрыдалась, как только дядько Амбруаз принялся расспрашивать, что со мной случилось, если на мне лица нет. Расплакалась, как малолетка, дядько меня даже утешал, обнимал, хлопал по спине и подсовывал пахнущую бычьей кровью тряпку.

- То есть Акихиро знал, что ты графиня Волорье? – уточнил дядюшка, когда я успокоилась.

- Знал. С самого начала.

- И все равно с тобой жил?

- Угу.

- И ты считаешь, что он шпионит за тобой? Просто решил быть поближе к подозреваемой?

- Именно так.

- И поэтому он твои юбки стирает (дядько до сих пор ржал над той историей) и придумывает, как тебя вытащить из того говна, в которое затащил тебя твой покойный муж? Ты дура, да?

- Наверное, дура, – угрюмо согласилась я.

- Лина, так, как он, ведут себя только любящие люди.

- Дядя, Хиро просто очень хороший. Правильный. Была бы на моем месте другая женщина, он вел бы себя точно так же.

- Милая, но на твоём месте ты! Да, Хиро хороший. Мне он очень нравится. Да и ты рядом с ним расцвела, снова стала улыбаться. А то, когда приехала, угрюмая, как галка, была.

- Он хороший, но меня использует.

- Все мы друг друга используем, – философски заметил дядько. – Я люблю свою жену, но ещё люблю пирожки, жаркое и чистые рубашки. Она любит денежки, которые я приношу. Ты любишь спокойствие и защиту, которые даёт тебе твой мужчина, а он – не знаю, чего он в тебе, непутевой, нашёл. Готовить ты не готовишь, деньги твои ему не нужны, сдать он тебя пока не сдал. Ну, может, в постели у вас все хорошо, но так ради этого с женщиной не живут, тем более, если можно и так получить постельные утехи, без сожительства.

Я кивнула, утирая слезы. Дядюшка был очень убедителен.

- И вообще, я бы на твоём месте больше волновался о том, что на тебя отравление короля повесили. Попадешься – стая не сможет тебя отбить. Разве что в лесу спрятать, как твою мать...

- Что?

- Что?

- Про маму ты сейчас что сказал?

- Потом, птичка, сейчас не до этого.

- Дядя Амбруаз! – я повысила голос, не собираясь сдаваться, но он ловко вытолкал меня из лавки.

- Иди-иди, после поговорим, – крикнул он вслед. – Иди, у тебя в аптеке посетители.

12. Графиня и шпион

Я лежала на постели, сжавшись в комок. Несмотря на дядюшкины слова, было страшно. Мне очень нужно было поговорить с Хиро, но он все не приходил, и я все больше волновалась и накручивала себя. Наконец, внизу тихо скрипнула дверь. Хиро явно думал, что я сплю, поэтому старался не шуметь и свет не включал. Вот его длинный силуэт вошёл в комнату, зашуршал одеждой. Он зашёл в уборную, где сначала характерно зажурчала вода, а потом послышался плеск. Вернулся, тихо сел на край кровати, разуваясь, и я не выдержала, дотронулась до его влажной спины.

Он вздрогнул всем телом.

- Ли, ты не спишь! – выдохнул он. – Ух, напугала!

- Хиро, я должна тебе что-то сказать.

- А до утра не подождет? – он зевнул и почесал нос.

- Нет. Хиро, я – пропавшая графиня Волорье.

- Да, и что?

- В смысле, и что? – повысила голос я.

- Ну я знаю, что ты графиня Волорье. Что теперь?

- И давно ты знаешь?

- С самого начала знал. Я видел тебя в Ранолевсе. Ты, конечно, здорово изменилась. Там была такая важная дама, и кожа белая, и волосы такие... кудрявые. А тут простая девчонка. Но ноги в чулках те же.

- Ноги? – глупо переспросила я.

- Ноги, – мечтательно протянул он. – Самые красивые ножки в Ранолевсе...

- Ты что, меня по ногам узнал?

- Не совсем. Я, когда ты на дерево полезла, подумал, что такие восхитительные ноги я видел только у графини Волорье. Потом, когда ты ко мне пришла, я подумал: да нет, что за бред! Разве графиня может быть такой...

- Какой? – не утерпела я.

- Забавной. Нежной. Чувственной. Но получалось, что всё сошлось: и то, что ты ниххонский знаешь в совершенстве, причем и традиции тоже, и приехала ты недавно, как раз передо мной, и аптека опять же. Я с графом знаком был, он как-то обмолвился, что его жена отлично разбирается в ядах.

- А почему ты мне ничего не сказал? – растерянно спросила я.

- Зачем? Раз ты скрываешься – значит, на это есть причина. Захотела бы – сама бы сказала. Ну и вообще...

- Что "вообще"?

- Если ты графиня, то я тебе не ровня, – тихо ответил ниххонец. – Я ведь даже не из знати, к тому же беглец.

- Дурак, – вздохнула я, прижимаясь к его плечу.

- Дурак, – не стал спорить он. – А ты почему решила сегодня сказать?

- Подслушала твой разговор с мэром.

Он засмеялся тихонько и затащил меня к себе на колени.

- Ли, – принялся целовать он мою шею. – Ты невыносима. Ты хоть понимаешь, в каком ты сейчас положении?

- Нет, не понимаю. Хочу, чтобы меня оставили в покое. Графини Волорье больше не существует.