Птичка по имени Авелин

- Я... чувствую. Как будто покалывание в затылке. Так уже было, и не раз. Когда я жил в Ниххоне – О'ни постоянно наступал мне на полу кимоно. Он всегда шёл за мной. Бывали жертвы. Мне кажется, рядом со мной его обуревает дикий голод по плоти. Он чует меня и не может сдержаться. Когда меня рядом нет – он не жрет людей.

- А кого он жрет?

- Мальчиков. Мальчиков-подростков.

Ферны переглянулись сумрачно: у всех них были или дети, или внуки.

- В Ниххоне он был более заметен, в конце концов, там О'ни – не редкость. Я вообще думал, что он из Ниххона выйти не может. Я в Ранолевсе почти шесть лет жил и здесь с весны, но почувствовал его впервые. Расслабился, жениться хотел, – Хиро криво ухмыльнулся. – А он вот так не вовремя. Амбруаз, если что – наш договор в силе?

- Про Авелин? Да уж будь уверен, спрячем ее так, что никакие лазутчики не найдут. Мы это умеем. Знали бы, что дело так серьёзно – раньше бы спрятали.

- Если бы спрятали – я бы с ней не встретился, – пожал плечами Хиро. – Не жалею. Счастлив.

- Ну-ну, поговори тут. Давай про демона твоего. Скажи, если ты уйдёшь – он за тобой пойдёт?

- Если он меня увидит – не отвяжется, – вздохнул Хиро. – Нет, уйти от него можно... я через храмы уходил, где монахи были. Монахов он не то, чтобы боится... некомфортно ему рядом, мне кажется.

- Монахи – это тема, – согласился Никодим. – Только среди Фернов отродясь святош не было. Бандиты были, воры были, Антуана Бревса вон за финансовые махинации в особо крупных размерах судили... Заочно. Он сбежать успел на Ильенские острова и там живёт сейчас припеваючи. Хоть и не родня он Фернам, а все же… показатель. Как-никак, след среди Фернов оставил.

Я едва удержалась на ветке. Антуан – это мой отец, и мне всю жизнь говорили, что он не то геройски погиб, не то был убит в пьяной драке, а может, и все вместе. В смысле, геройски погиб в пьяной драке.

- Упущение, – задумчиво заметил Амбруаз. – Надо кого-то из своих парней в монастырь сдать, а то все равно жрут как страусы, да все мясо им или колбаски. А в монастыре кормят...

От разоблачения нас спас только дружный хохот, потому что тетка Аглая нервно задергалась, услышав предложение любимого супруга. А звуки, ей издаваемые, больше приличествовали вертишейке[1], чем почтенной воробьихе.

- Так значит, он за тобой и в храм войдет? – дед Никодим постучал огурцом по столу, призывая молодёжь к порядку.

- Он за мной куда угодно войдёт, – мрачно ответил Хиро. – Но выйдет из храма только один. И, боюсь, это буду не я. Меня рядом с ним просто парализует.

- Так, ясно, тебя надо выносить будет. Что ж, справимся. Амбруаз, Доминик и вы, Ренер, будете ждать в храме, что на окраине. Он старый, намоленный... и огонь не перекинется на дома.

- А ещё там совершенно случайно служит отец Гордон, который вас за богохульство несколько раз выгонял со службы, – с невинным видом заметил Дьен.

- Да-а-а-а, – довольно протянул Никодим. – И это тоже.

- А почему мы в храме? – возмутился дядько.

- Жирные вы все трое, – пожал плечами дед. – От вас в бою толку нет. Остальные загонять будут. Предлагаю ещё Лиоссов позвать, у них парни – соколы. И, может, ещё Юглов. Они филины, ночью видят хорошо. Пригодится. Итак, Хиро. Ты ведь быстро бегаешь? Ждать О'ни будем за городом, так безопаснее.

===

Нас выселили из аптеки к чёртовой матери, точнее, к отцу – в маленький домик лесника. Я, кстати, клятвенно пообещала его восстановить, если что. Хиро был взвинчен до предела, и я просто побоялась оставлять его таким одного. Мне особо страшно почему-то не было, к тому же Хиро сказал, что О'ни интересуют только мальчики, женщин он будто бы и не замечает. Тем лучше для меня.

Заглядывал дядько Амбруаз, от которого подозрительно пахло чесночной колбасой, интересовался, долго ли им ещё сидеть в храме. Нет, он не возражает, компания-то хорошая. Только лавка его второй день закрыта, убытки же.

Хиро уверил, что нет, недолго. Он ощущал демона слишком близко. Возможно, на рассвете, а, возможно, завтра ночью. Время есть. То, что у нас ещё впереди целая ночь, лично меня наводит на греховные мысли. Все равно же не заснем, так может, провести время приятно?

Хиро нервно меряет шагами комнату. Три его широких шага в одну сторону, три в другую. Волнуется.

- Всё будет хорошо, – раз, наверное, в сотый повторяю я, а он падает, буквально стекает на пол, обнимая мои колени.

- Мне страшно, Авелин, – признается он. – Я не подпускал его настолько близко уже много лет.

- Страх – это нормально, – напомнаю я, с горечью понимая, что на моих губах осели слова Ральфа. – Страх – это разумный человеческий инстинкт.

- Знаю.

- Я тебя никакому демону не отдам.

- Знаю. Спасибо.

Я сползаю к нему на пол, притягиваю его лицо к себе, целуя лоб, брови, нос... Он слабо улыбается, но когда я касаюсь губами ключиц, мягко отстраняется.

- Не могу даже думать о любви, прости.

- Совсем не можешь? – грустно вздыхаю я. Я-то могу и еще как.

- Совсем... – его голосу не хватает уверенности, и я немедленно за это цепляюсь.

- А помнишь, ты говорил об особых предпочтениях?

- Я? Разве?