Птица в пролете

Лена в спешке открыла какую-то папку и оказалась в локальной сети, объединяющей компьютеры фирмы. Кадрового файла и здесь не было видно, и, чтобы сделать хоть что-то полезное, девушка сбросила на дискету первый попавшийся массив с загадочным названием «Вариант Х».

В коридоре послышались шаги нескольких человек. Лена отскочила от компьютера, Надежда Николаевна плюхнулась обратно в кресло и тяжело задышала. Дверь кабинета распахнулась, на пороге стояли Лиза Лютикова, женщина средних лет в белом халате и весьма элегантный мужчина с седыми висками.

– Вот, Рифат Махмудович, – с обреченным видом Лиза указала начальнику на задыхающуюся женщину.

Мужчина, улыбаясь приблизительно так, как улыбался Серый Волк, случайно встретив на утренней пробежке Красную Шапочку, подлетел к потенциальной клиентке и замахал руками, как дирижер симфонического оркестра. По его знаку Лиза как можно шире распахнула окно, а женщина в белом халате поймала руку Надежды Николаевны и замерла с молитвенным выражением лица, прослушивая пульс.

Надежда слабо застонала и указала на стакан с водой. Лиза оказалась самой расторопной и поднесла клиентке воду. Выпив несколько глотков, Надежда Николаевна ткнула пальцем в угол комнаты, где на круглом столике красовался горшок с цветущими азалиями.

– Цветы… – простонала она, как умирающий праведник, призывающий священника для последней исповеди, – уберите скорее цветы! У меня на них аллергия!

Мужчина щелкнул пальцами.

– Рифат Махмудович, – прошептала Лиза, – но они искусственные!

– На искусственные у меня тоже аллергия, – довольно отчетливо произнесла Надежда, отличавшаяся очень хорошим слухом.

Мужчина взглянул на Лизу нахмурившись, и она вылетела в коридор, обнимая злополучный горшок с цветами.

Надежда Николаевна немедленно приподнялась, лицо у нее приобрело вполне нормальное выражение, и она заявила:

– Сейчас, конечно, я не смогу продолжить переговоры, но в целом ваша фирма произвела на меня благоприятное впечатление. Я вернусь к вам при первой возможности.

Рифат Махмудович улыбнулся ей примерно так, как улыбнулся Серый Волк, когда Красная Шапочка пообещала передать бабушке его пламенный привет, и проводил посетительниц до самого выхода из фирмы. Как только за ними закрылась входная дверь, он снял трубку внутреннего телефона и вполголоса отдал какое-то распоряжение. Второе распоряжение он отдал достаточно громко. Когда перед ним появилась запыхавшаяся Лиза Лютикова, Рифат Махмудович окинул ее с ног до головы весьма неодобрительным взглядом и приказал немедленно проверить по базе данных всех Потаповых с подходящими инициалами, которые по своему социальному статусу могли бы проявить интерес к выборам в городское Законодательное собрание.

Оказавшись на улице, Надежда Николаевна опасливо оглянулась и вполголоса сказала Лене:

– Готова поспорить на самое дорогое, что у меня есть, – на немецкую автоматическую стиральную машину фирмы «Сименс», что за нами сейчас отправят «хвост».

Лена с ней спорить не собиралась, поскольку после ее первого визита в «Вариант» за ней действительно установили слежку, более того – чуть не сбили ее машиной.

Свернув на улицу Некрасова, Надежда остановилась перед витриной, делая вид, что рассматривает выставленную в ней обувь, а на самом деле рассматривая в зеркальном стекле улицу у себя за спиной. Этот прием она вычитала в каком-то детективе и пользовалась им при каждом удобном случае, очень уважая себя за предусмотрительность.

Впрочем, на этот раз она действительно увидела невзрачного человека в легкой бежевой куртке, который неторопливо шел по улице, делая вид, что его очень интересуют архитектурные особенности окружающих зданий. Поскольку эти здания не отличались особенной красотой, его интерес выглядел достаточно подозрительно.

– Ну что ж, – так же тихо, как прежде, проговорила Надежда Николаевна, – действуем по заранее утвержденному плану.

Женщины прибавили шагу и через несколько минут оказались возле парикмахерской с поэтичным названием «Златовласка».

В этом салоне работала старинная знакомая Надежды Нина Ивановна Стойкая.

Характер Нины Ивановны замечательно соответствовал ее фамилии. Она была из тех самых женщин, которые «коня на скаку остановят», причем не налегке, а с пудовой сумкой в одной руке и с ребенком в другой.

Когда-то Нина Ивановна работала в одном с Надеждой научно-исследовательском институте, но, когда жизнь в стране изменилась и стала куда сложнее, Нине пришлось срочно переквалифицироваться. Дело в том, что, если Надежда в то время была женщиной в общем-то свободной, поскольку дочка ее уже была не только взрослая, но и замужем, то есть Надежда несла ответственность только за саму себя, то у Нины был на руках тяжелобольной сын. В результате родовой травмы мальчик был частично парализован. Ему требовался постоянный уход, фрукты, лекарства, а на все это нужны были деньги, и деньги немалые.