Пулемет над пропастью (СИ)

Пейзане имели уровень знаний в объёме начальной школы, профессиональные навыки и говорили и писали на титульном языке. На Легионе, данным языком была латынь, но учитывая, что в Политехе факультативно изучался данный язык, студенты достаточно просто освоились, а французский язык стал внутренним языком аристократии. От большого флота, первый консул легиона (из легатов), отказался сразу, он считал, что слишком долго строить серьезный флот и лучше делать упор на береговую оборону и летающие корабли. А когда после ухода гномов, в горах нашли заброшенный древний эллинг с парой апртефактных дирижаблей, то частично освоив один из них, инженеры Легиона с помощью полученной технической информации, создали модели кораблей, серьезно превосходящие уровень соседей. А у Первых консулов, появилось хобби, коллекционировать дирижабли, что было на самом деле скрытой формой промышленного шпионажа. Один артефактный дирижабль, был заблокирован магически и проникнутьттуда было невозможно, а второй мог только взлетать и садится, а когда инженеры попытались разобраться с его вооружением, то получили бортовой залп молниями, сметший пару лабораторий вместе с персоналом и посему проект закрыли, а ущелье эллингов сделали запретной зоной. И тут про старинный дирижабль узнал Волк Бундр, который коллекционировал артефакты и купил его у легионеров, за стопятьдесят тысяч золотых, которые выплачивал в рассрочку пять лет. Дирижабль буксировали четыре невооруженных дирижабля, ибо вооружённый был бы сбит автоматической защитой, а дальше гном Андрон частично восстановил боевые функции. На Легионе не было большого военного флота, так, береговая охрана, но вот флот дирижаблей был мощным и дирижаблями других стран, приближаться е острову, без особого разрешения было запрещено, под страхом огня на поражение (ПВО у римлян было на уровне).

Вот сюда я и приплыл за своим новым дирижаблем.

Мы пришли на «Свароге» с хорошо оттюнингованной машинерией и стволами от Эвтебиды (в том числе и ракетными). Эвтебиду я оставил охранять мой остров вместе с «Меркурием», но на «Свароге» со мной пришла Берта с лично отобранным ей элитным экипажем. Все дорогу Берта отрывалась счастливая тем, что я был только ее. Я конечно не ревную к девочкам и мне очень нравится, когда мы в постели вместе, но когда мы вдвоем, мне нравится не меньше.

Первый Имперский консул Ингер Драген встретил меня радушно. Он устроил парад, затем пир, подарил мне изукрашенный драгоценностями гладиус и с моего разрешения, подарил Берте шикарную диадему, а когда Берта сказала, что их у меня трое, добавил ещё две.

Мое предложение о продаже артефактного дирижабля. Консул принял спокойно, но сказал, что предлагает мне помочь ему в одном пари…

У них тут происходят гладиаторские бои как в Риме, и в них участвует в том числе и знать. Есть конечно и профессиональные гладиаторы, но против знати выпускают осужденных преступников и разных чудовищ. А тут случилось страшное… пасынок консула записался на бой и ему будет противостоять самый натуральный орк, которые еще водятся на дальних островах, и один из хороших экземпляров, как раз привезли фрикеры. Этот монстр убил уже трех гладиаторов и двух аристократов и плюс нескольких покалечил, а консул боится за своего мальчика, который совершенно точно дойдет до последнего круга и может пострадать. А вот Черный барон, легко справиться с орком, а учитывая, что его визит пока держится в секрете, на тотализаторе, можно будет сделать неплохую ставку.

Чуйка помалкивала и я подумав согласился, тем более, что цену за дирижабль, концкл назначал небольшую, всего двести тысяч золотых.

Учитывая, что на этом острове, про мою мрачную славу головореза знал только консул, я велел Дому и Берте поставить на меня солидные ставки, пусть ребята заработают.

Арена была точной копией римского Колизея, единственно публика отличалась от той, хотя помимо современной одежды, то тут, то там мелькали тоги.

Меня ввели в турнир, как заезжаю звезду, ажиотаж был дикий, ибо орка знали, а я был темной лошадкой, но большинство ставок было против меня.

Орк был могутен и имел неожиданно человеческое выражение лица. На нем были кожаные клепаные доспехи, а вооружён он был дубиной, но учитывая, что все его тело покрывали шрамы, дубинамне была панацеей. Я приготовился к эффектному удару в прыжке, как вдруг почувствовал магический посыл складывающийся в слова: «Убей меня магистр. Умоляю убей. Я больше не могу это терпеть». И я увидел в глазах орка такую боль, что меня аж проняло. Я мысленно ему ответил, что лучше я его вызволю и возьму к себе на службу, на что он с радостью согласился.