Пуля для Зои Федоровой, или КГБ снимает кино

Кстати, в том же 79-м в США свет увидела книга Виктории Федоровой и Гескела Фрэнкла «Дочь адмирала», где была рассказана история любви Зои Федоровой и Джексона Тейта. Отметим для себя – официальная история. Обратим внимание и на другой факт. Книга вышла в свет сразу после того, как из жизни ушел один из главных героев книги – Джексон Тейт (это случилось 19 июля 1978 года, адмиралу было 79 лет). Случайность ли это – смерть адмирала и выход книги? Вполне вероятно, что и нет. Можно предположить, что многое в книге не понравилось бы покойному, а кое-что он мог бы и вовсе оспорить или опровергнуть. Но уход из жизни лишил его этой возможности.

Тем временем в декабре 1979 года случились всем известные афганские события (ввод ограниченного контингента советских войск в Афганистан), после чего у СССР испортились отношения со многими западными странами, в том числе и с США. Поэтому в 1980 году Федорова к дочери не поехала – то ли наши не выпустили, то ли американцы не впустили. Но в 1981 году ситуация вокруг Афгана несколько улеглась, и поездки советских граждан на Запад возобновились. И в конце года Зоя подала документы в ОВИР, чтобы снова выехать в США и успеть отметить с дочерью и ее семьей свое 72-летие, а попутно – и католическое Рождество. Но ей в праве выезда снова отказали. Тогда Федорова пригрозила пожаловаться «большим людям» (а в подругах у нее, как мы помним, была сама Галина Брежнева). А спустя несколько дней – 11 декабря 1981 года – Зою Федорову убили в ее собственной квартире № 234 (четвертый этаж) в доме 4/2 по Кутузовскому проспекту. События разворачивались следующим образом.

Днем к Федоровой пришла ее подруга Маргарита Набокова. Стала звонить в дверь, но на звонок никто не откликнулся. Хотя внутри квартиры ясно слышались звуки: громко работало радио и с шумом лилась вода в ванной. Подруга ушла, чтобы спустя два часа снова вернуться. Опять позвонила, но результат был тот же – ей никто не открыл. Но зато теперь за дверью стояла мертвая тишина. Тогда Маргарита написала Зое записку, которую оставила в дверях: «Заяц, как тебе не стыдно. Договорились встретиться, а тебя нет».

А вечером к актрисе заявился ее племянник (сын ее сестры Александры) Юрий Михайлович Федоров. Вот его рассказ: «…В тот день я должен был заехать к тетке за шкурками для шапки. Решил предварительно позвонить. Занято, занято. Стал волноваться. Позвонил в охрану. Квартиру на сигнализацию не сдавали. На телефонной станции сказали – трубка не лежит. Часам к семи примчался к ней. В двери записка от ее подруги Маргариты Набоковой. Я привез ключи и инструмент. В дверях было три замка: один открыт, второй открыт, третий – пол-оборота повернул, дверь открылась. Вижу, тетка сидит в гостиной, голова откинута назад, с телефонной трубкой в руке. Левое очко разбито. Три года эта ужасная картина стояла у меня перед глазами. Милиция быстро приехала – человек двадцать…»

Одним из приехавших был начальник угрозыска 123-го отделения милиции Москвы (на его территории и жила Зоя Федорова. – Ф. Р.) Борис Кривошеин, которому сообщил об этом его бывший сокурсник, а тогда – дежурный по МУРу Сергей Бутенин. Б. Кривошеин вспоминает:

«…Входим. Комната обычная. Чуть справа стоит стол прямоугольной формы, относительно большой. Спиной к нам на стуле, скажем так, не труп, а силуэт – тело женщины. Первое, что бросилось в глаза, – под стул натекла лужа крови. Сначала, не трогая ничего, провели внешний осмотр. Самое интересное, что мы все-таки были уже не новички, кое-что видели и кое-что понимали. А здесь мы не могли определить, от чего она умерла. Я взял ее руку, потрогал пульс, пульса нет, но тело было еще теплое. Голова актрисы лежала на столе, по носогубной складке стекала кровь. В вытянутой на столе правой руке жертвы лежала снятая с красного дискового телефона трубка, из которой доносились протяжные гудки. Никакого ранения, которое указывало бы на то, что она умерла насильственной смертью, не было заметно. Первое, что пришло в голову – у пожилой актрисы случилось кровоизлияние в мозг. В замешательстве я начал рыскать взглядом по комнате, чтобы найти какую-то зацепку. Возле ножки журнального столика увидел использованную гильзу. Сомнений в том, что в квартире произошло убийство, не оставалось. Когда же мы наклонили тело, чтобы осмотреть его, из дырки над левой бровью потекла кровь…»

Чуть позже будет установлено, что гильза принадлежит немецкому пистолету «Зауэр», модели 38 (1938 год выпуска), калибра 7,65 мм. Убийца хладнокровно выстрелил женщине в затылок в тот момент, когда она собиралась кому-то позвонить. Кому? Это предстояло выяснить следствию.