ПУЛЬС СВЕТА

- Скажи, ещё не доволен! – высунула она из палатки голову.

Что-то, с трудом соображалось у него. День тяжёлый с утра. Делали оконные блоки. Всё первый раз, многое показывали мужики, сразу всё не запомнить. Даже зарисовывал, чего куда... И ему на домик делали. Сказали – выбирай сам материал! Бери мелкослойку! Выбирал. Сразу про Аньку вспомнил. Увидел окна дома и её внутри...

- А у тебя сковороды нет?

- А? Нет... Котелок есть...

- Это – в котелке греть? – засмеялась она, поднеся близко к нему.

- Да... Ань! Оставь! Это на углях можно, или на палочке, не пробовала!.. Вечером попозже... Ага?..

- На углях? – смеялись у неё глаза.

Присела к костру. Андрей поджигал сухую траву. Устал за день. Не мог ещё прийти в себя. Дымок от сухой травы петлями выгибался над сухими ветками. Андрей качал головой:

- А Толик!.. Забыл чего сказать хотел! Ха!.. Видела – как глаза выкатил?

- Видела.

Обернулся к Ане, очертил её взглядом. Не пропадала улыбка с лица.

- Ну ты, Ань! Что с тобой сегодня?

Аня смотрела как разгорается костёр. Ветер задувал пламя в бок, прижимал к земле. Того глади, потухнет огонь. Пролетел порыв, опять взвились язычки, поползли по палкам вверх. Трещал хворост. Огонь набирал силу.

- Мама спрашивала – где я ночевала сегодня...

- Да? – повернул он голову напряжённо.

- Я сказала...

- Да?

- Она меня спрашивает, так, тихо говорит: «Ты соображаешь, что ты делаешь?» А я говорю – «Да».

- Ну? – насторожился он.

Аня вдруг закрыла глаза и захохотала сдавлено.

- Ты чего? – изумлённо скривил он губы.

- А я!.. Не соображаю! – сквозь смех выдавила она.

И опять раскатилась смехом.

- Ты чего Ань? Сегодня?.. Что с тобой? – тоже усмехнулся он.

Она повернула голову к нему, прикрывая рот ладошкой и продолжая хихикать, вставили отрывисто:

- Ты сам, ладно... Соображай!.. Мне неохота! – и снова зажмурилась от смеха.

Андрей раскрыл рот, дивясь её настроению.

Потом успокоилась, вытирая слёзы, только дышала часто, всхлипывая с улыбкой.

- Чего тобой, а?

- Она не ругала... Ещё поспрашивала... – успокоилась Аня, - потом говорит, - «значит любовь...» – замолчала, глядя в костёр.

Сразу переменилась в лице. Стала задумчиво-мечтательной. Глаза раскрыты. Покачивает головой. Сжигая соломинку в огне. Соломинка отгорит – упадёт. Она снова в огонь. Та опять затлеет, пока не станет пепельно-белой. Пепел падает, рассыпается в пух. Андрей заглянул ей в глаза, с удивлением наблюдая за резкими переменами её настроения. Как погода в горах – такая была не предсказуемая. То солнце светит, то с грохотом может сойти лавина.

Аня вздохнула. Скосила глаза на него, чуть дрогнули в усмешке губы. Ветер снова задул. Разлетелись волосы. Она поправила машинально и снова уронила взгляд в костёр. Сидела тихо, как мышка.

- Ставь воду... – сказала чуть слышно.

- Ань... Чего с тобой сегодня? – не отрывал он глаз.

- Хм... – усмехнулась негромко.

Вздохнула коротко, положила руки на колени, бросив дотлевшую соломинку.

- Всё! Давай есть!

- Давай... – поднялся он не уверенно.

Повесил котелок. Налил воды из канистры. Аня раскладывала еду.

- ...Мама предупредила меня. Без глупостей.

Он вскинул на неё глаза.

- Это ты мне... Для меня говоришь?

Анька вздохнула.

- Я хочу... Что б... Навсегда... Что б... Ничего не изменилось больше! - не поднимала она глаз.

- Ань... – присел он близко, - вчера... Ты задремала... У меня на руках... Помнишь?

- Угу...

- Я подумал... – говорил он тихо, - подумал... Что держу... Что держу на руках – целый мир...

- Хм... – усмехнулась она, опустив голову, - сумасшедший... – прошептала с улыбкой.

Он поднял голову, окинул место взглядом. Замер на секунду.

- Ох ты! Смотри! Залили уже... Когда успели-то? А я и не заметил!

- Чего?

- Смотри! Фундамент залили! Видишь?

- Ага... Я думала – чего привезли?..

Вскочил на ноги.

- Пошли!

- Куда?

- Давай руку! Пошли! – потянул её вверх.

Потащил за руку к фундаменту, быстро, почти бегом. Подошли. Андрей стал отрывать боковую доску опалубки.

- Ты чего делаешь? Чего ломаешь? – не понимала она.

Он потрогал пальцами мягкий бетон, разгладил кусочек поверхности, взглянул на ней искромётно.

- Давай руку!

- Зачем?

- Давай! Расправь пальцы! Вот так! Прикладывай сюда! Теперь надави! Сильнее! Вот! Смотри теперь! Видишь?

- Вижу!..

- Теперь я... Рядом! Смотри! Вот!

Убрал руку, рассматривая два отпечатка ладони.

- Завтра засохнет... Понимаешь?

- Да... – полетела у неё догадка.

- Всё! На годы останется! На вечно! Пока фундамент жив будет! Представляешь? – заглянул ей в глаза.

- Да... – смотрела она расширенными зрачками.

- Потом подойдём... Попозже... Лет через пятьдесят... Будем вспоминать! Про костёр... Про палатку...

Аня захлопала глазами. Навернулись слёзы внезапно.

- Ань... Внукам будешь рассказывать!

Она сглотнула слезину. Смотрела молча на два отпечатка ладони. Один маленький, с тоненькими пальчиками. Другой – крупнее, навстречу первому.

- Сумасшедший... – прошептала тихо, привалившись плечом.

- Ань... Больше ничего не измениться... Это навсегда!

Где-то внизу, донесся треск мотоцикла. Ещё не видно за кустами. Оба оглянулись назад.

- Вода кипит! Побежали! – схватил он её за руку.