Пункт назначения – Прага

– А ты присмотрись. Оно не снаружи, оно внутри. – Помолчав, Савушкин добавил: – Эта мельница – единственный наш шанс.

– Почему, товарищ капитан? – Спросил Чепрага.

– А потому, Андрей, что сейчас апрель. И до июля эта халабуда местной публике будет не нужна. Правда, есть вероятность появления хозяев – проверить имущество, мало ли, война на дворе – но эту проблему мы будем решать по ходу пьесы, ежели она вдруг возникнет. А пока – размещаемся! Недельку мы тут сможем пожить, а там будет видно….

Последние его слова потонули в рёве моторов – на шоссе показалась колонна тяжёлых «манов», заляпанных зелёно-желтым камуфляжем. Машин было много, машины были новые, без обычных для фронтового транспорта отметин боевой работы – Савушкин только головой покачал. Однако…

Как только колонна прошла – лейтенант, кивнув на дорогу, произнёс:

– Эти нам поспать не дадут….

Капитан озабоченно промолвил:

– Поспать – это дело десятое. Ты видел? Сорок семь машин, и все – как только что с конвейера… И солдаты – все в новеньких мундирах. Как будто и не сорок пятый год на дворе….

– Тыловики. – Буркнул Костенко, и тут же, спохватившись, произнёс: – Извините, товарищ капитан, шо не в своё дело лезу.

– В своё. Что ты думаешь об этой колонне, Олег?

Старшина пожал плечами.

– Та бис його знае, товарищ капитан…. Машины тяжёлые, пятитонные. Человек по тридцать, а то и по сорок в каждой. Считай – полк. Новенький, як с картинки. Везут его с юго-востока на северо-запад. Цэ пока всэ….

– Пока да, – кивнул Савушкин. И добавил: – Надо будет контрольных пленных взять. Не здесь, понятно, по окрестностям пробежаться. Чтобы было что в Центр доложить… И с машиной что-то решить. С легковой или в этом роде – для нас. Потому как какие мы фельджандармы без машины? – Савушкин хотел было что-то добавить, но приближающийся шум с юго-востока остановил его. Прислушавшись, он мрачно произнёс: – Опять колонна….

Через пару минут из-за поворота показались грузовики. На этот раз это были чешские трёхосные «татры», в кузовах которых под новенькими оливковыми тентами громоздились какие-то ящики.

Грузовики, числом в две дюжины, прошли, оставив после себя тяжёлый соляровый выхлоп, голубоватым туманом повисший над шоссе. Лейтенант, дождавшись, пока последний грузовик колонны исчезнет за холмом – вздохнув, промолвил:

– Однако и движение тут! А мы хотели на этой дороге Власова поймать…. – Повернувшись, спросил у Савушкина: – Товарищ капитан, вы из-за детей не захотели легализоваться у Штернберков?

Савушкин кивнул.

– Не только, но в основном. Понимаешь, Володя, мы там, наверху, наследили так, что мама не горюй. Думаю, доносы о нас уже лежат на столах у местных полицейских. Как только они дойдут до гестапо – а они дойдут, это дело времени – к Штернберку явятся с обыском и допросом. И то, что он о нас ничего не знает – будет очень большим плюсом… Немцы и немцы, дал воды, снарядил повозку. Ничего противозаконного. Как говориться, взятки гладки. – Вздохнув, капитан добавил: – Не можем мы детей опасности подвергать. Не имеем права…

Лейтенант кивнул. Савушкин, осмотрев мельницу и оценив сноровку своих бойцов, успевших разместиться в её помещениях, удовлетворённо хмыкнул.

– Что-что, а берлогу оборудовать, чтобы отлежатся, мы умеем….

Костенко, оставив в покое деревянный щит, из которого он явно собирался соорудить кровать – вытерев пот со лба, ответил:

– Товарищ капитан, так треба ж з удобствами размещатысь…. З комфортом…Плохо мы ще вспием. В офицерскую мы якись кушетки найшли, ну а соби зарэ шось зробымо….

Савушкин кивнул.

– Годится. Туалет, умывальник тут есть?

– Е. Уборная дуже гарна, як в городе. Помыться тоже е. Забор воды хитро устроен…

Савушкин пресёк попытку старшины рассказать о гидротехнических изысках мельницы – коротко бросив:

– Разговоры отставить. – И добавил командирским тоном: – Некрасов – часовой. Остальным – спать.

– А койку доробыть? – Удивлённо спросил Костенко.

– Потом доделаешь. Куда голову притулить – есть? Есть. Не капает? Не капает. Всё, отбой. Витя, – обратился Савушкин к снайперу, – через час подымешь Чепрагу, а он – лейтенанта. Да, не забывай всё фиксировать. Все проезжающие колонны бери на карандаш.

– Есть! – угрюмо буркнул Некрасов и, достав из мешка свою неизменную «свету», направился к дверям. Савушкин, напоследок ещё раз осмотрев мельницу и своих бойцов, укладывающихся на отдых, поковылял в «офицерскую» – до их прихода бывшую чем-то вроде закутка для счетовода: во всяком случае, стоящие на полке гроссбухи говорили именно об этом. Вдоль стенок стояли два топчанчика – на одном из которых уже устраивался лейтенант. Увидев вошедшего командира, он спросил:

– Товарищ капитан, может, вам для ноги табурет подставить?

Савушкин кивнул.

– Подставь. Тебе через два часа – на пост. Так что постарайся выспаться… Я за тобой.

– Товарищ капитан, у вас же нога!