Пурпурный. Как один человек изобрел цвет, изменивший мир

Холл предположил, что Перкин может захотеть провести некоторые безопасные эксперименты дома и помог ему купить необходимую стеклянную посуду. Отец мальчика снова согласился оплатить занятие, увлекшее сына, хотя и ясно дал понять, что хочет, чтобы тот стал архитектором. Химия занимательна, но денег не приносит.

Вне школы Перкин посещал лекции по химии Генри Летеби в Королевской лондонской больнице на Уайтчепел-роуд. Оба лектора, Летеби и Холл, предложили Перкину написать их другу Майклу Фарадею и попросить разрешения приходить на его фундаментальный курс в Королевском институте. Фарадей ответил собственноручно, что порадовало Перкина, и так по субботам днем четырнадцатилетний мальчик становился юным слушателем лекций о последних открытиях в необычной науке об электричестве.

* * *

За несколько лет до этого ведущий немецкий ученый Юстус Либих принес печальные новости делегатам на встрече Британской научной ассоциации в Ливерпуле в 1837 году. «Англия – не страна науки, – объявил он. – Здесь распространено только дилетантство, а местные химики стыдятся, если их называют так, потому что так же именуют фармацевтов, а их презирают».

И наоборот, учебная лаборатория Либиха в Гисенском университете вызывала зависть у всех химиков-экспериментаторов, и люди проезжали многие сотни километров, чтобы заниматься тем, что в их странах считалось неблагодарной работой. Кафедры химии были и в Оксфорде, и в Кембридже, но мысль о том, что предмет будут учить и изучать в лаборатории, казалась неслыханной. Студентам просто преподавали историю химии, как часть более обширного курса наук. В Университете Глазго человек по имени Томас Томсон, скорее всего, первым открыл лабораторию студентам для практических занятий, а Томас Грэм, названный Либихом редким примером продвинутого ученого, сделал то же самое в Андерсонском институте[14] в 1830 году. На момент рождения Перкина в стране не было колледжа, предназначенного для изучения химии.

Либих умел вдохновлять своими речами, и именно его британское лекционное турне в начале 1840-х годов убедило влиятельных людей, что Лондону нужна специализированная школа химии (Либих встретился с премьер-министром сэром Робертом Пилем, который выразил личную заинтересованность в этом из-за участия его семьи в ситценабивном производстве). Существовали планы основать в Королевском институте Колледж практической химии имени Гемфри Дэви, но, когда они потерпели неудачу, сэр Джеймс Кларк, врач королевы, Майкл Фарадей и принц-консорт[15]

, многие годы спонсировавший научные исследования, основали частную подписку для финансирования Королевского химического колледжа, собрав 5000 фунтов. Среди спонсоров были Пиль и Глэдстоун.

В 1845 году колледж открыл временные лаборатории рядом с Ганновер-сквер и позже навсегда переехал на юг Оксфорд-стрит. Вскоре в здании учились уже двадцать шесть человек, и его размер подразумевал, что лекции будут проводиться в Музее прикладной геологии на Джермин-стрит. Именно здесь учитель Перкина Томас Холл впервые услышал лекции юного директора колледжа Августа Вильгельма фон Гофмана.

Гофман родился в Гисене в 1818 году и сначала изучал математику и физику, прежде чем заняться химией с Либихом. Его назначение в Королевский колледж поддерживал принц Альберт, и не в последнюю очередь потому, что считал: Гофман поспособствует развитию сельского хозяйства. И была еще одна причина: летом 1845 года королева и принц Альберт посетили Бонн, чтобы открыть памятник Бетховену. Королева Виктория отметила это событие в своем дневнике и записала то, что случилось потом. «Мы поехали с королем и королевой [Пруссии] к бывшему маленькому домику Альберта. Мне было так приятно увидеть его. Мы столько о нем говорили, и он совсем не изменился…» Отсутствие изменений приписывали Августу Гофману, который жил там и периодически проводил в одном из помещений маленькие эксперименты.

Томас Холл считал, что Перкин должен поступить в Королевский колледж в пятнадцать, но отец мальчика яро возражал. Почему Уильям не мог больше походить на своего старшего брата Томаса? Он учился на архитектора. «Мой отец был разочарован», – записал Перкин много лет спустя. Но Холл убедил отца Уильяма встретиться с Гофманом, который, возможно, очаровал его рассказами об экзотических возможностях бензола и анилина.

«Он несколько раз говорил с моим отцом, – писал Перкин. – И в конце концов я стал изучать химию под руководством доктора Гофмана».

Это было в 1853 году. Через пять лет Перкин обеспечил себе будущее.