Пушки и колокола

– Ты, Ждан, тогда так делай, – налюбовавшись, отвечал Николай Сергеевич. – Суши да молоти все, да самые крупные высматривай. Их – в отдельный горшок, да на следующий год засеивать на полях всех. Мелочь – в каши.

– Мож, кому отдать?

– Мож, и отдадим. Да то, как я вернусь, решим.

– Добро, Никола.

Тут даже и Матвейка взглянуть подошел, особенно никогда не любопытствовавший; его и сила вся в разухабистости да исполнительности. Сказано: «сделать так» – и делает себе. Сказано: «изучать» – изучает. За то и приставлен был к главному агроному, хотя и не уверен был Булыцкий, что правильный тот выбор.

– Давай, Ждан, еще обожди дней семь да картошку снимай. И бумага! Без нее – никак! Не подведешь?

– Не подведу, Никола, – уверенно кивнул парень.

– Вот и ладно. Тогда на мельницу дуй. И я… На домну только загляну.

– Добро, Никола, – подбоченясь, отвечал парень.

Остаток дня пробегал, хлопоча по хозяйству. То на мельницу, то на пилораму, то на домну… и везде – пожар.

На мельнице тряпки во фракцию перемололись да растолклись в ступке еще недели две назад, да только новая беда: на что и как просеять получившуюся массу? Обычные сита, из лыка сделанные, хороши были только для муки просеивания, а для вязкой влажной массы не пошли; забивались быстро. Лыко, живо влаги напитав, разбухало, не пропуская далее желеобразную субстанцию. И так и сяк поковырявшись, плюнул на все преподаватель и решил, уподобившись поварам из блинных, размазывать массу вручную, пользуясь хитрыми «приспособами»: палочками для клейстера. Ну худо-бедно что-то получилось.

С подложкой также повозиться пришлось. Сперва досками тесаными выкладывал, да первые листы ух как убоги вышли! Затем, – первая на Руси пилорама в помощь, – удалось более или менее ровно распилить бревно, обеспечив тем самым требуемого качества поверхность.

– Мудро больно, – подметил как-то наблюдавший за мучениями пенсионера Ждан.

– Раз сметливый такой, то научи, как делать-то! – огрызнулся в ответ учитель.

– А почему все? Да потому, как ты бы не кашу свою через сито просеивал, а вода бы нехай бы насквозь него уходила. Каша-то и останется. Она же надобна? – совершенно не обидевшись на гневный выпад пожилого человека, рассудительно заметил паренек.

– Чего?

– А почему все? Да потому, что вода везде дорогу найдет.

Растерянно переводя взгляд с собеседника на все свои хитроумные приспособления, Булыцкий наконец сообразил, что ведь товарищ его прав на все сто процентов. Ларчик-то, он просто открывался. Только он, за двести задач схватившись разом, как-то и не подумал. В итоге месяц почти – псу под хвост.

– А раньше чего молчал?! – пришелец зло сплюнул. – Умные все, а как слово сказать, так что рыбы, воды в рот набравшие!

– А ты, что ли, спрашивал?! Сам себе на уме; кто знает, что еще надумал.

Булыцкий смолчал. Хотелось, конечно, пару-тройку крепких словечек отпустить в адрес Ждана, да только то больше для острастки надо было. Оторваться за упертость собственную. И, казалось бы, история с Лелем научить должна была чему-то, ан нет! Все равно как дурнем был, так и остался.

– Прости, – поколебавшись, ответил тот. – Твоя правда. Наворотил.

– Тебе бы роздыху взять, – застенчиво улыбнулся парень. – Голова седая, ворочаешь, хо-хо. Не можно так долго. Да и чем поспешней все, тем и толку меньше.

– Может, и так, – учитель, присев на лавку, откинулся спиной на бревна сруба. – Да вон князь юный торопит; не терпится ему на лодьях выйти.

– Так и тебе беда какая?

– Как какая? Я-то с ним пойду!

– Ну так и беда какая? – парень повторил свой вопрос.

– А на хозяйстве кто?

– Вот и беда твоя, – вместо ответа кивнул парнишка. – Все успеть норовишь, да все – сам. А почему все? Да потому, что веры нет в других. Ты, вон, за грядки свои трясся как? Никого не подпускал, время было. А как разъяснил да показал, что к чему, так и бед не ведаешь. – Булыцкий молчал, понимая, что тут прав совершенно парень-то. – А почему все? – продолжал между тем Ждан. – Да потому, что одному не управиться со всем разом, хоть бы ты и тресни! Вон на князя великого погляди! У него забот твоих поболе, да ведь все успевает! А почему все? Да потому, что люди верные рядом. Кто советом, а кто и делом подсобить всегда готов. И спрос с каждого – за свое. И тебе так надобно.

– Добро, – кивнул учитель. – За полем приглядывать – задача тебе. А сверх – бумаги дать. Сумеешь?

– А чего не суметь-то?!

– А как со мной не выйдет? Разом за все ухватившись, ничего и не успеть?

– Так а Матвейка на что? С норовом хоть, да и толковый. Не один я теперь.

– Ну так и добро, – хмыкнул пожилой человек. – Но с Матвейкой еще ох как погутарю!

– Благодарю, Никола, – Ждан неумело попытался скрыть улыбку. – А почему все? Да потому, что учитель ладный.