Пушки Острова Наварон

Минут десять на пятачке у каменной глыбы стояла тишина, иногда нарушаемая негромкими голосами Миллера и Андреа, которые накладывали шину, да стонами раненого, испытывавшего адскую боль и тщетно пытавшегося вырваться у них из рук. Наконец, морфий подействовал, и Миллер смог работать без помех после того, как Андреа натянул над ними плащ-палатку. Она служила двум целям: защищала от мокрого снега и экранировала узкий пучок фонаря, который держал в свободной руке Андреа. Вправив, забинтовав сломанную ногу и наложив на нее надежную шину, Миллер поднялся на ноги, выпрямляя занемевший позвоночник.

— Слава Богу, закончили, — произнес он устало и кивнул на Стивенса. — Я и сам чувствую себя не лучше его. — И замер, предостерегающе подняв руку. — Слышу какой-то звук, прошептал он Андреа на ухо.

— Это Браун возвращается, дружище, — засмеялся грек. Я уже с минуту слышу его шаги.

— Почему ты думаешь, что это именно Браун? — удивился американец, досадуя на себя самого, и убрал пистолет в карман.

— Браун знает, как следует передвигаться в горах, объяснил Андреа, — но он устал. Что же касается капитана Мэллори... — Грек пожал плечами. — Мне дали кличку Большая кошка, но среди гор и скал капитан ступает легче кошки. Он движется как призрак. На Кипре его так и звали. Лишь когда Мэллори коснется твоего плеча, ты узнаешь, что он рядом.

— Вы бы, ребята, не очень-то тут ползали, — зябко поежился Миллер. Подняв глаза, он увидел Брауна, который появился из-за валуна. Тот двигался неверной походкой выбившегося из сил человека. — Привет, Кейси. Как дела?

— Ничего. Бывает хуже, — ответил Браун, поблагодарив грека, который снял у него с плеча и легко опустил на землю ящик с взрывчаткой. — Это последний. Капитан меня с ним отправил. Неподалеку от обрыва мы услышали голоса. Он остался, чтобы послушать, что скажут немцы, заметив исчезновение Стивенса. — Кейси тяжело опустился на ящик. — Может, узнает, чт6 они намерены предпринять.

— Лучше в тебя там оставил, а сам пер этот треклятый ящик, — проворчал янки, разочарованный в Мэллори. — Сил-то сохранил побольше. Черт бы его побрал, он... — Миллер умолк и болезненно поморщился. Пальцы Андреа клещами впились ему в локоть.

— Напрасно ты так о нем отзываешься, приятель, укоризненно проговорил грек. — Похоже, ты забыл, что Браун не понимает по-немецки?

Сердясь на себя, Миллер потер локоть и покачал головой.

— Вечно я со своим длинным языком, — сокрушенно произнес капрал. — Не зря меня прозвали:

«Миллер-Который-Любит-Высовываться». Прошу прощения... Что у нас теперь на повестке дня, джентльмены?

— Капитан велел уходить в скалы по правому отрогу горы.

— Большим пальцем Кейси ткнул в сторону темного пятна, грозно нависшего над ними. — Минут через пятнадцать он нас догонит.

— Браун устало улыбнулся, посмотрев на капрала. — Сказал, чтоб мы оставили ему ящик и рюкзак.

— Помилуй, — взмолился Миллер. — Я и сам себе кажусь ростом с гномика. — Посмотрев на Стивенса, лежащего без сознания под тентом, перевел взгляд на грека. — Пожалуй, Андреа...

— Конечно, конечно, — тот быстро нагнулся, закутал в дождевик юного лейтенанта и без труда выпрямился.

— Пойду впереди, — вызвался Миллер. — Может, поровней дорогу вам со Стивенсом выберу. — Закинув через плечо взрывную машинку и рюкзаки, капрал даже присел: он и не подозревал, что настолько сдал. — Для начала, — поправился он. — А потом ты нас обоих потащишь.

При расчете времени, необходимого для того, чтобы догнать Брауна и остальную группу, Мэллори намного ошибся. Прошло больше часа, а он все не мог напасть на след своих товарищей. С двумя пудами на спине не очень-то поспешишь.

Не только он был повинен в задержке. Оправившись от неожиданного открытия, немцы снова принялись осматривать поверхность утеса, действуя дотошно и медленно. Мэллори опасался, что кто-нибудь из солдат вздумает спуститься по раструбу вниз. Отверстия от крючьев тотчас бы выдали присутствие диверсионного отряда. Но никому из немцев мысль эта и в голову не пришла. Они, видно, решили, что часовой сорвался и разбился насмерть. После бесплодных поисков солдаты о чем-то долго совещались, но тем дело и закончилось. Поставив нового дозорного, немцы собрали свою поклажу и двинулись вдоль утеса.

Что-то уж очень быстро оторвались от него друзья. Правда, рельеф местности улучшился. Метров через пятьдесят рассыпанные у подножия склона валуны стали попадаться гораздо реже, сменившись щебенистой осыпью и влажно блестевшей галькой.

Может, он с ними разминулся? Вряд ли. Сквозь пелену смешанного с градом дождя заметен был голый склон, но никого на нем не было видно. Кроме того, Андреа не станет останавливаться, пока не отыщет хотя бы сносное укрытие, а здесь, на каменистых отрогах, нет ничего, и отдаленно похожего на убежище.

На друзей и их укрытие Мэллори наткнулся совершенно случайно. Он перелезал через узкую длинную гряду, как вдруг откуда-то снизу услышал гул голосов и заметил тусклое пятно фонаря, пробивавшегося сквозь ткань брезента, который свешивался с карниза над нишей у его ног.