Пушкин и декабристы

² ЦГВИА, ф. 36, оп. 4/847, № 488.

376

хранился текст лишь семи: остальные в основном отложились в архиве III Отделения и оттуда более полувека назад были извлечены Б. Л. Модзалевский. Это относится, в частности, к перехваченным письмам С. Л. Пушкина - брату Василию Львовичу и мужу сестры Матвею Михайловичу Сонцову - оба письма от 17 октября 1826 года ¹.

В числе же бумаг, почему-то оставшихся в военном ведомстве, интересная выписка «из письма с подписью Serge P. из Санкт-Петербурга от 12 октября 1826 года к Василию Львовичу в Москву» ²: Serge P., конечно, Сергей Львович Пушкин. Содержание же выписки (в переводе с французского языка) таково:

«Полагаясь на волю божью, в связи с тем горем, в котором ты принимаешь участие ³, я узнаю вдобавок о решении Льва отправиться в Персию, поскольку он не видит другого средства для продвижения.

Я не могу тебе представить даже приблизительный перечень всего того, что я пережил. - Если мы ему решительно запретим и если он ничего не достигнет здесь - что за упреки он будет иметь право обрушить на нас! Этому я так же обязан Александру Сергеевичу. Лев никогда не желал быть военным, но сколько он испытал разочарований в гражданской службе только потому, что он его брат; Льва приказано не продвигать и держать под надзором.

Я боюсь в самом деле передать тебе все мои страдания, чтобы не возбудить слишком сильно твою чувствительность. Моли бога за меня».

Итак, старший сын, вредящий карьере младшего, - Александр Сергеевич, из-за которого Лев Сергеевич может погибнуть в Персии: концепция «злого гения семейства», сложившаяся во время осенней ссоры 1824 года (когда Сергей Львович согласился надзирать за старшим сыном) - она теперь развита и дополнена. Между тем Сергей Львович пишет брату вскоре после освобождения сына-поэта из ссылки!

Возможно, что приказание «не продвигать» Льва Сергеевича относится и к его несостоявшейся службе в ве-

¹ Б. Л. Модзалевский. Пушкин под тайным надзором, с. 31-32.

² ЦГВИА, ф. 36, оп. 4/847, № 61, л. 5.

³ Подразумевается, очевидно, конфликт Сергея Львовича с Александром Сергеевичем, о чем см.: Б. Л. Модзалевский. Пушкин под тайным надзором, с. 31-32:

377

домстве Бенкендорфа. Теперь мы понимаем, что на письмо (от 12 октября) последовал несохранившийся ответ Василия Львовича: дядюшка поэта заверял брата, что его отношения со старшим сыном исправятся; Сергей Львович отвечал новым каскадом жалоб и угроз (уже известным по публикации Б. Модзалевского):

«Нет, добрый друг, не думай, что Александр Сергеевич почувствует когда-нибудь свою неправоту передо мной ‹…› Не забудь, что в течение двух лет он питает свою ненависть, которую ни мое молчание, ни то, что я предпринимал для смягчения его изгнания, не могли уменьшить ‹…› Как повелевает теперешнее Евангелие, я люблю в нем моего врага» ¹.

Сам факт вскрытия посланий Пушкина-отца к дядюшке, конечно, тоже говорит о многом, но относится уже к периоду за рамками нашего рассказа; пока же, весной 1826 года какой-то невидимый, но влиятельный ходатай «заставляет» брата Льва соглашаться на голубой мундир (конечно, отец и здесь видел вину старшего сына). Впрочем, благонамеренность проявлена, и, вероятно, это сыграло свою роль в борьбе за участь поэта весной 1826 года.

Весеннее обострение, можно сказать, кончается ничем. Верховная власть сильно хмурится при упоминании о Пушкине, друзья лишь несколько нейтрализуют высочайший гнев…

МАЙ - ИЮЛЬ

«Грустно мне, что не прощусь с Карамзиным, - пишет Пушкин 27 мая, - бог знает, свидимся ли когда-нибудь». А Николая Михайловича Карамзина уж пять дней, как нет в живых.

29 мая. Секретный приказ царя - «из дел вынуть и сжечь все возмутительные стихи», чтобы какой-нибудь любознательный чиновник вдруг не выучил наизусть.

Горит или густо зачеркивается «Кинжал» и другие несгораемые стихотворения.

3 июня. Пушкин (в Пскове) выигрывает, проигрывает в карты и обращается к партнеру Ивану Великопольскому:

С тобой мне вновь считаться довелось,

Певец любви то резвый, то унылый;

¹ Б. Л. Модзалевский. Пушкин под тайным надзором, с. 31.

378

Играешь ты на лире очень мило,

Играешь ты довольно плохо в штосс.

Начало июня. В Тригорском получены газеты, сообщающие, что следствие над декабристами окончено и назначается Верховный уголовный суд.

Середина июня - середина июля. Поэт Языков гостит в Тригорском и у Пушкина: танцы, экспромты, жженка, путешествия по округе; «обхождение, - вспомнит Языков, - совершенно вольное и беззаботное, потом деревенская прелесть природы, наконец, сладости и сласти искусственные, как-то: варенья, вина и проч., - и все это вместе составляет нечто очень хорошее, почтенное, прекрасное, восхитительное, одним словом - житье!»

Впрочем, П. А. Осипова позже вспомнит: «Лето 1826 года… Удушающая жара, отсутствие дождей»; Языков же, через несколько дней после отъезда из Тригорского, сочинит:

Рылеев умер, как злодей -

Воспомяни о нем, Россия…

Пушкин пишет Вяземскому: