Пушкин и декабристы

«В 27 году, когда он ‹Пушкин› пришел проститься с A. Г. Муравьевой, ехавшей в Сибирь к своему мужу Никите, он сказал ей: «Я очень понимаю, почему эти господа не хотели принять меня в свое общество; я не стою этой чести» ¹.

«Присутствие» Пушкина не без труда - но обнаруживается и в письмах, которые Пущин получал в то время.

Можно уверенно предположить, что корреспонденцию, пришедшую в течение первого читинского года, 1828-го, Пущин переплел в отдельный том, как это делал позже ².

¹ Якушкин, с. 43.

²

Самая обширная публикация пущинских писем вошла в издание: И. Пущин. Записки о Пушкине. Письма (1956). По подсчетам составителя и редактора этой книги, в нее попала примерно половина выявленных посланий декабриста. Письма, полностью или частично не вошедшие в данное издание, естественно, приводятся со ссылками на архивные фонды.

О значении и местонахождении писем Пущина к Пушкину см. обзор: С. В. Житомирская. Архив И. И. Пущина. - «Записки Отдела рукописей Государственной библиотеки СССР им. B. И. Ленина», вып. 20, М., 1958.

176

Переписка 1828-го, к сожалению, не обнаруживается, но сохранившееся собрание за 1829 год уже позволяет судить о многом ¹

.

Хотя основную часть корреспонденции, получаемой Пущиным, представляют письма его многочисленных братьев и сестер, толкующих по понятным причинам преимущественно о делах семейных, скорбящих об участи Ивана Ивановича (и другого брата - декабриста Михаила Ивановича, сражающегося рядовым на Кавказе); ² хотя только с помощью редчайшей оказии Пущин мог писать самолично и с достаточной откровенностью (обычным порядком за каторжника пишут жены декабристов Трубецкая, Волконская и Нарышкина) - при всем при этом живой лицейско-пушкинский мотив нет-нет а прорывается и здесь. Младший брат Николай Иванович, - главный «поставщик» новых книг и журналов, за которыми декабристы в Забайкалье следят внимательно и постоянно. 14 января 1829 года в Читу идет из Петербурга письмо (и 26 февраля дойдет!), где Николай Пущин извиняется, что не выполнил обещания «доставить несколько альманахов; теперь это «несколько» заключается в одних «Северных цветах»… ‹…›. Они не могли раньше к тебе отправиться, ибо только 5-го числа этого месяца вышли в продажу».

Из письма от 12 февраля 1829 года видно, что Иван Пущин просит очень много книг, а Николай пока что обещает выслать «Невский альманах».

В мае 1829 года сестра Екатерина Ивановна Набокова в Москве пускает в ход все связи, чтобы достать требуемые братом сочинения Мицкевича.

2 июня Николай Пущин посылает двенадцатый, последний, том Карамзина:

«Может быть, тебе не понравится, имея 12-й том, не

¹ ГИМ, Щукинская коллекция (Щ. св. 701/1). Далее в тексте будут указываться лишь даты писем 1829 г., извлеченных из этого дела.

² Так, сестра Мария 6 мая 1829 г., после дня рождения и именин брата, пишет ему: «Бесполезно повторять, каково всем нам, бесценный друг Иван, при воспоминаниях о тебе, особенно в праздничные дни, в которые включить можно и день твоего рождения и именины, хотя и собираются душевные друзья, но царствует беспредельная скорбь и всякий как будто боится коснуться главного предмета».

177

иметь прежних томов; но они, вероятно, довольно врезались в твоей памяти» ¹.

Среди почты 1829 года, правда, нет писем лицейского директора Е. А. Энгельгардта, но 21 октября сестра сообщает, что «г-н Энгельгардт нас навещал, как всегда добрый и любезный». Из лицейских же одноклассников, после пушкинского послания «Мой первый друг…», вторым не испугался написать в «каторжные норы» Павел Мясоедов, вообще один из наиболее неразвитых, недалеких лицеистов, постоянный объект лицейских насмешек, но при том, как и другие, верный старинному братству. 14 марта 1830 года Пущин писал Энгельгардту: «Скажите что-нибудь о наших чугунниках ², об иных я кой-что знаю из газет и по письмам сестер, но этого для меня как-то мало. Вообразите, что от Мясоедова получил год тому назад письмо - признаюсь, никогда не ожидал, но тем не менее был очень рад.

Шепните мой дружеский поклон тем, кто не боится услышать голос знакомого из-за Байкала» ³. Действительно, годом раньше, 17 января 1829 года Е. И. Набокова, особенно сильно горюющая в письмах об участи брата Ивана, напишет из Тулы:

«Мой бесценный добрый мой Жанно - я благодарила от всего сердца несравненную Елизавету Петровну ‹Нарышкину›, получив письмо от 10 ноября - да наградит ее милостивый бог за утешение, которое она мне доставила ‹…›.

Вчера, дорогой Жанно, имела я удовольствие видеть у себя Мясоедова… Слышать его было мне очень приятно, вспоминать старину - то счастливое время, как мы ездили в Царское Село - всех фигур, которых там видела. Он очень любезен и главное его достоинство, что был тебе товарищ и братски тебя любит ‹…›. Мне невероятно, чтоб в Туле мог быть человек такого рода - человек, воспитанный в Лицее; так жаль, что поздно его узнали - видеть его так мне отрадно, потому что один разговор, хоть и раздирает душу, но вместе и лечит ее».