Пушкин, потомок Рюрика

Среди одиноких, чудом уцелевших надгробий величавым монументом высится мавзолей-усыпальница герцогини Паулины: грациозно-скорбные ангелы на куполе ротонды, каменные колонны, поддерживающие свод, и массивная мраморная доска с именами тех, чей прах покоится в усыпальнице.

…Говорят, Паулина фон Нассау была несчастлива в своей семейной жизни. Вторая жена великого герцога Вильгельма, весьма миловидная и молодая особа, она страдала глухотой, что служило супругу предметом насмешек над ней. Так что стены великолепного Бибрихского дворца — резиденции герцогов Нассау помнят слезы бедной Паулины. Она родила великому герцогу сына Николауса (его старший брат Адольф, наследовавший титул отца, был рожден от первой жены Вильгельма и приходился Николаусу единокровным братом).

Вряд ли герцогиня Паулина одобрила бы, как и все Нассауские, выбор сына, да и девичья фамилия ее невестки — Пушкина — вряд ли что-либо для нее значила. Но так сложилось, что одни и те же мраморные ангелы на куполе ротонды склонили свои головки над их прахом…

Одна из висбаденских улиц Паулиненштрассе носит имя свекрови Наталии Пушкиной-Меренберг. Никогда ею не виденной. Как странно… Благодаря герцогине Паулине, равно как и ее державному супругу, на фамильном древе поэта произросла «герцогская ветвь». И еще раз подтвердила пушкинские строки, что «высшее общество… составляет во всей Европе одно семейство».

Паулина фон Нассау скончалась в июле 1856 года, незадолго до судьбоносной встречи своего сына.

Вот уж, верно, судьба… Ведь на коронационные торжества в августе того же года, по случаю восшествия на престол Александра II, должен был прибыть великий герцог Адольф Вильгельм Нассауский. Но так сложились обстоятельства, что вместо себя он отправил в Россию младшего брата Николауса. Сам герцог состоял в родстве с Домом Романовых: в 1844 году в Петербурге он венчался с великой княжной Елизаветой Михайловной, племянницей русского царя. Висбаденцы по возвращению в родной город великого герцога с юной супругой устроили новобрачным поистине триумфальную встречу. А в фамильной резиденции, Бибрихском дворце, иллюминированном и украшенном цветочными гирляндами, молодую чету ожидали роскошные покои.

Супружеское счастье было кратким — ровно через год после свадьбы, в январе 1845-го, девятнадцатилетняя герцогиня Елизавета умерла во время родов. С именем герцога Адольфа Нассауского связана история возведения первого на гессенской земле православного храма. В память почивших жены и младенца безутешный супруг воздвиг на холме Нероберг, откуда как на ладони виден весь Висбаден, церковь «Во имя праведныя Елисавет». Легкий, полный особого изящества золотоглавый храм словно парит над городом.

Русская церковь стала усыпальницей. …Лучи света из-под купольного свода, где «водят» свой «небесный хоровод» двенадцать апостолов, падают на саркофаг — юная герцогиня с чуть заметной детской полуулыбкой на мраморных устах возлежит на своем каменном ложе, — не пробуждая ее вечного сна.

Герцогиня Елизавета Нассауская. Это ее отцу, великому князю Михаилу Павловичу, младшему брату Николая I, Пушкин некогда сказал:

«Мы такие же родовитые дворяне, как Император и Вы…»

…Итак, принц Николаус отправился в путешествие в нечужую для него северную страну, где на одном из придворных балов повстречал дочь поэта Натали — женщину, как о ней отзывались современники, «лучезарной красоты».

Благодаря немецким архивам стало возможным установить время его пребывания в России: с конца июля до середины октября 1856-го. Как развивался любовный роман дочери поэта, встретившей своего отнюдь не сказочного принца? Кто может сказать ныне? Ведь Наталия Александровна в то время была замужем.

И все же, благодаря исследованиям немецких биографов принца Николауса и разысканьям самой Клотильды фон Ринтелен открылись и такие неизвестные прежде биографические, а возможно, и интимные подробности: принц Нассауский посетил Петербург еще и в 1864 году, проведя там несколько месяцев (с января по апрель). И весьма вероятно, что его приезд был обусловлен не только намерением навестить родственников, но и желанием встретиться с любимой.

Осенью 1867 года Наталия Александровна (она все еще носит фамилию Дубельт) оказалась в весьма непростой ситуации. Словно раскручивается некая спираль: события — невероятно дерзкие, вызывающие — производят небывалые волнения в Доме Нассауских. Мало того, что Николаус объявляет о своей женитьбе (причем делает ложное заявление из благих побуждений — ведь невенчанная супруга носит под сердцем его дитя), но и сама Наталия спешит оповестить петербургский свет о важной перемене в своей жизни — ее женская месть за несчастливое замужество, за нелюбимого Дубельта, за слезы и унижения, за все сплетни, интриги, косые взгляды (!) — гордо подписав послание: «Natalie de Nassau» (Наталия Нассауская).

Скандал разразился знатный, в него оказались втянутыми представители двух владетельных Домов: Нассауских и Романовых. Пришлось прибегнуть к влиянию великой княгини Елены Павловны, приходившейся Николаусу тетушкой!