Пусть меня осудят 2

      - А мне какое дело? До твоих яиц! Ты мою семью тронул своими лапами погаными! Ты тронул мое святое! И решил, что это, блядь, безнаказанно пройдет?! Ты Богу молись, мразь, чтоб я потом не вернулся к тебе и эти твои яйца не завязал бантиком на твоей лысой башке. Или не зарезал тебя, как свинью на бойне! Мне уже по хрен, Леший! Меня ничего не держит. Если детей потеряю, я тебя на шнурки порежу.

      - Время! – взмолился Леший.

      - Рано еще! Ахмеду звони, падла. Звони и говори, что я согласился все подписать, и что завтра привезу все бумаги! Давай!

      Ткнул в лицо тестю сотовый.

      - Звони!

      Трясущимися руками тот набрал номер Нармузинова и, судорожно сглотнув, подтирая кровь под носом, заулыбался фальшивой улыбкой.

      - Ахмед, дорогой, здравствуй.

      Руслан кивнул на сотовый и показал пальцем на ухо. Лешаков нажал на громкую связь.

      - Здравствуй, родной. Какие известия мне принес?

      - Хорошие, Ахмед, хорошие. Он согласился.

      Руслан кивнул и погладил ствол, поднес ко рту и дунул у самого дула. Лешаков не сводил с него взгляд расширенных от страха глаз.

      - Неужели? Так быстро? Я думал немного развлекусь с его мелкими. Девчонка забавно орет, когда видит моих парней в масках - ссыт под себя.

      Руслан изо всех сил врезал по стене, не удержался, посыпалась штукатурка.

      - Что там за шум у тебя, дорогой? Оступился и упал?

      - Да нет, секретарша, сука, поднос уронила.

      - О стену? Вроде ничего не разбилось, да, Леший?

      - Да какая разница, Ахмед. Главное выгорело, завтра этот ублюдок обещал все доки привезти. Наконец-то, тварь, понял, с кем дело имеет.

      - А что завтра, а не сегодня? Или мне поторопить его? Может, ему мизинцы их повысылать, чтоб побыстрее двигался?

      - Не кипятись, Ахмед. Не надо горячиться – мало ли, разнервничается Бешеный и глупостей наделает. Сказал, что завтра привезет, он где-то по своим шляется. Пьяный звонил.

      - Ясно. Ты смотри, Леший, завтра доков не будет – я тебе кишки на шампур намотаю и Ларку твою по кругу пущу. А ты это кино смотреть будешь со вспоротым брюхом. Мне надоели эти игры! Я и зверенышам бошки поотрезаю. Мне по хрен! У меня товар уйти должен через два дня! Не уйдет – я вас всех под рельсы положу. Ясно?

      - Ясно. Будет все завтра.

      Руслан отобрал у Лешего телефон и отключил звонок.

      - А теперь слушай меня внимательно – один твой неверный шаг, и я сам тебя вместе с Лариской твоей в расход пущу. Она к тебе вернется, когда я детей получу. И не зли меня, Леший, а то я и Эдика твоего прижму. Понял?

      Лешаков кивнул и со лба пот смахнул.

      - Ты не жилец, Бешеный, ты знаешь об этом, да?

      - В отличие от тебя, мразь, я об этом знаю. Только я пока поживу. У меня дел много. Управлюсь, и мы с тобой вернемся к этому разговору еще раз. А пока подотри под собой лужу и молись, чтобы Ахмед моих детей не тронул. Хорошо молись. От души.

      - Отдаааай ему компанию. Что ж ты уперся как баран?! И все бы закончилось!

      - Я не отдам ему компанию. Руслан Царев никогда не нарушает данного слова. Если я сказал нет – значит, это нет!

      - Ну и дурак!

      - Возможно. Не спорю. Но я не продажная сука, которая трясется за свою шкуру и готова даже дочь подложить под кого угодно, лишь бы бабла срубить. Все, Леший. Ты все понял? Никаких лишних телодвижений – узнаю, сам дочь твою порешу и тебе снафф муви на смартфон пришлю. Говорят, это модно! Вместе с Ахмедом посмотрите – он оценит.

      17 ГЛАВА

      Ахмед запрокинул голову, закатывая глаза и сжимая пальцы на светлых волосах девушки, стоящей перед ним на коленях и усердно работающей ртом над его членом. Удерживая в одной руке телефон и снимая все происходящее, он смотрел не на девушку, а на экран смартфона, то приближая, то отдаляя изображение. Разрядка так и не приходила, и он чувствовал вялые движения ее языка и слабые ласки пальцами по налитым яйцам.

      - Глубже бери, сука, - толкнулся сильнее, не обращая внимания, что та давится, и по ее щекам текут слезы, - а теперь соси. Даааа! Вот так! Не дергайся, тварь!

      Прокручивал в голове, как они имеют ее в грязном подвале всей толпой и, наконец-то, начал возбуждаться. Безвкусные, никакие. Ни с одной и никогда не получается, пока не изведет и их, и себя.

      Он несколько раз вздрогнул, удерживая ее за затылок, потом отбросил от себя, как тряпичную куклу и встал с кресла, застегивая ширинку, недовольно и брезгливо повел плечами. Сунул руку в карман, бросил на голую спину девушки, которая судорожно вздрагивала, хватаясь за горло, несколько купюр:

      - На дозу хватит. Хотя ты и на нее не насосала, шлюха тупая.