Пусть мята напомнит тебе... (СИ)

   После всего, мне казалось, что я заново родилась. Странное чувство свежести и прохлады. А ещё - глупая улыбка, не сползающая с лица. Шелест и Шака сидели на ступеньках перед парковой аллеей и потягивали вино из конфискованного у поварихи бутыля. Их взоры были прикованы к плывущим над крышами облакам. Позволив мне потоптаться за их спинами, мужчины таки обратили на меня внимание.

   - Поздравляем, - как-то грустно сказал Шелест.

   - Извини, - замялась я.

   - За что? - хихикнул он, мечтательно закатывая глаза. - Такие эмоции!.. Я прям...

   Шака прокашлялся и опасливо отодвинулся от вампира. Видимо ночка у них прошла не менее впечатляюще. Во всяком случае, на оборотне оставило отпечаток.

   - Мы вовремя удрали. А Тося, с вёдрами не смогла, - пояснил свою недоверчивость по отношению к другу он. - Хотя, она осталась довольна.

   - А ты то чем расстроен? - возмущался Шелест.

   - Спать во дворе, как последняя псина, я отвык. - Огрызался парень.

   Наставник растянул на физиономии такую улыбку... Ярче моей. Только Шака выглядел опечаленным.

   - Ори, мы тебе ещё нужны? - заговорил оборотень. Я поняла, почему они до моего появления сидели мрачные.

   - Всегда, - ответила я, стараясь не смотреть им в глаза. Ведь иначе, оба друга сразу смекнули бы к чему веду беседу. - Вы у меня не в печёнках застряли, как думают некоторые, а здесь. - Похлопала себя по груди ладонью, чтобы показать укромное место, где спрятана память о них. - Но я не могу вечно удерживать вас рядом. Выбирайте свой путь. И когда с Иной будет покончено, постарайтесь получить от жизни всё, не думая обо мне.

   - Ты... - заподозрил Шелест.

   - Я, - весело кивнула. - Я предлагаю праздновать!

Глава 21. Оглянуться - значит струсить

   Друзья пили вино, не обращая внимания на горечь. Сегодня она была везде: в кубках, в словах, в сердцах. Мы пытались шутить. Особенно преуспел Шака, в какой-то момент подставивший Шелесту вместо стула вазон, в который вампир неприминул рухнуть задом и застрять. Потом ходил за Фаей и просил её помочь. Подруга, если бы была трезвая, взяла бы маленький молоток... А так: сначала предложила полить вампира маслом или жиром, чтобы сам выскользнул.

   - Остаётся его ощипать и на сковороду положить, - прокомментировал оборотень. И следующую гениальную идею Фаи мы смогли осуществить лишь спустя время, когда нетерпимые друзья набегались. Или наползались - Шел ведь был измазан с ног до головы жиром! Затем сестра взяла молоток... Одолжила у кузнеца. Большой такой!Прицелилась.

   Шелест сразу согласился с тем, что прилипший к его заду сосуд совершенно ему не мешает, наоборот, даже украшает со спины, делает привлекательнее и вообще является очень удобной штукой, заменяющей в походе табурет. Мы с Войкой и Шакой катались от смеха под столом.

   В попытке улизнуть от сестры через окно, вампир всё же освободился, разбив вазон об раму.

   - За свободу! - прозвучал очередной ехидный тост от оборотня.

   - За справедливость! - предложил свой тост Шелест и продемонстрировал работу справедливости, треснув парня.

   - За вас! - свой кубок я подняла во имя и благо друзей. Сделала крошечный, притворный глоток и дождалась, когда они осушат кубки. Потом товарищи неуверенно сели на за стол. Пытались шутить и незаметно для себя уснули. Я полюбовалась ими, спящими, такими славными и беззащитными. Поднялась и ушла, прикрыв дверь. Меня ждал Тай. Он не присутствовал на попойке из-за траура. Впрочем снотворное зелье я прихватила и для него.

   Король сидел на кровати и смотрел на собственные ноги.

   - Привет! - мы целый день не виделись. Я соскучилась. Обняла его, поцеловала. - Устал?

   - Да, но не совсем. Иди ко мне, - зачем-то попросил он, и сам же перекинул меня на подушки...

   Ласки вымотали его окончательно, и он лёг на живот, позволив мне водить пальцами по обнажённой спине.

   - Завтра заканчивается срок, отведённый для решения, - проговорил Тайрелл. - Чиновники хотят сдаться. Они буквально сейчас готовы пойти и упасть на колени перед армией. Я сказал, что, если они будут устраивать панику, лично выброшу их к границе, опробовать на собственной шкуре действие последнего изобретения Канония.

   - Испугались?

   - Ещё бы, - хмыкнул король. - После вашей последней выходки его все боятся. И тебя...

   - Славно. Я войду в историю, как амазонка, запугавшая весь царский двор! - оценила перспективу я. - Повесишь мой портрет где-нибудь в мрачном уголке, среди паутины. И как только кто-то проштрафится, веди посмотреть на него.

   Тай повернулся ко мне лицом. Смеяться с моих неудачных шуток у него не было настроения.

   - Ори, если они прорвутся, ты же не полезешь на рожон? - испортил счастливый вечер своим вопросом он.

   - Не полезу, - пробурчала я. - Что я дура, по-твоему?

   Он не стал отвечать на последний, риторический, вопрос. Лишь крепко прижал к своей груди, поцеловал в макушку и сказал:

   - Я не хочу тебя потерять.

   - А я тебя, - слова вырвались с такой болью и обречённостью, что я чуть не расплакалась.

   - Завтра всё изменится, - словно зная, сказал Тай.