Пустая шкатулка и нулевая Мария. Том 1

Разумеется, я советуюсь с Дайей именно для того, чтобы найти решение. Но я ожидал, что это будет нечто вроде поисков иголки в стоге сена. Честно говоря, я не рассчитывал, что он найдет для меня подходящее решение.

— Что за реакция? Ну хорошо, вот скажи мне, почему «Главгерой» не может противостоять «Новенькой»?

— Э? Нуу…

— Ахх, нет, не отвечай лучше. Ты такая дубина, что все равно ляпнешь какую-нибудь фигню, от которой я только сильнее разозлюсь.

…Мне тут разозлиться не дозволено, да?

— Разница между «Главгероем» и «Новенькой». Вся разница в информации. «Новенькая» может пользоваться этой разницей, чтобы двигать «Главгероем», как куклой. Все просто. Ей надо лишь давать «Главгерою» только ту информацию, которая ей выгодна.

Это… так и есть. Отонаси-сан может делать со мной все, что захочет, если я все забываю.

— С другой стороны, если ему удастся как-то приблизиться к ней по уровню информации — а это основная причина, почему он беспомощен, — что-то может и получиться. Стало быть, ему нужно лишь убрать гандикап.

— …Но это же невозможно!

В ответ на мое бормотание Дайя лишь ухмыльнулся.

— Вот слушай, ты сказал, что «Главгерой» может восстановить воспоминания прошлого раза?

— Угу.

— Если он восстановит себя, восстановившего воспоминания прошлого раза, то сможет восстановить воспоминания позапрошлого раза. Так?

— …Вроде так.

— Значит, если он возвращает память о позапрошлом разе, то может вернуть и о позапозапрошлом. Если он возвращает память о позапозапрошлом разе, то может вернуть и о позапозапозапрошлом.

— …И что с того?.. В смысле, «Новенькая» ведь тоже накапливает информацию все это время. Разницу не компенсировать. Отонаси-са… в смысле, «Новенькая» уже помнит о более чем 2601 повторе, забыл? Что изменится для «Главгероя», если он получит воспоминания о двух-трех разах…

— Повтори сто тысяч раз.

— …Э?

— Разницу за счет уже прошедших 2601 раза, конечно, не компенсировать. Значит, надо просто сделать так, чтобы эти разы не имели значения. Разница в информации между 102601 разом и просто 100000 раз — всего лишь два процента, если рассуждать чисто математически. Это даже разницей уже нельзя назвать. Если «Главгерой» повторит столько раз, у него появится возможность противостоять «Новенькой». Затем он должен использовать полученную информацию и усилия своего противника, чтобы измотать «Новенькую», чтобы ослабить ее, чтобы разочаровать ее и заставить забыть обо всех этих повторах.

— Я…

Я должен все это сделать?

— …Но он ведь изначально не знает, как вернуть себе воспоминания.

Да. Я смог вернуть воспоминания в этот раз, но это получилось случайно.

— Ты сказал, что шок от увиденного трупа помог «Главгерою» сохранить воспоминания, верно?

— По крайней мере… мне так кажется.

Другие объяснения мне просто в голову не идут, и мои чувства подсказывают мне, что все так и есть.

Я случайно смог вернуть себе воспоминания, потому что увидел труп Харуаки.

— Тогда все просто, — беззаботно заявляет Дайя. — «Главгерою» надо всего лишь делать трупы самому.

— …Какого!..

У меня отнялся язык.

— Н-но такие поступки…

— Эх, слушай. На мой взгляд, убивать кого-то, конечно, неразумно. Столь неэтичный «Главгерой» вызовет отвращение у читателя. Я имею в виду, что «Главгерой» должен сделать что-то, что подействует на него так же, как труп.

— …Это должно… сработать.

— Иными словами, «Главгерой» должен цепляться за «шкатулку» упорнее, чем «Новенькая».

Звенит звонок. Дайя считает наш разговор оконченным и отворачивается.

— Я пошел в класс. Ты тоже давай побыстрее, Кадзу!

— Ага…

Но я сейчас не в настроении, чтобы возвращаться в класс, и просто стою на месте. Дайя уходит, не обращая на меня внимания.

Я вздыхаю.

— …Наверняка есть способ сохранить память. Но…

…Застрять еще на 100000 раз? Теоретически это возможно, но в реальности — никак. Ни один живой человек такого просто не вынесет. Это как если мне говорят: «Я сделал машину с максимальной скоростью 10000 км/ч, поезди на ней для меня». Даже если машина вправду сможет ехать так быстро, мое тело не выдержит усилий и в конце концов сломается. Мой мозг — нет, человеческий мозг — просто не приспособлен к тому, чтобы выдержать 100000 повторений одного и того же дня.

Отонаси-сан — особый случай, если она правда способна это выдержать. Пожалуйста, не ставьте меня на одну доску с этим монстром.

Но неужели это единственный способ противостоять Отонаси-сан? А вообще, должен ли я ей противостоять? Не лучше ли будет для нас обоих, если я просто выброшу белый флаг?

Я снова вздыхаю — я даже такую вещь не могу для себя решить.

Когда я поднимаю голову, собираясь вернуться в класс…

— Ах, — от неожиданности вырывается у меня.

— …Харуаки.

Он нас слышал? Нет, его лицо, прячущееся в тени почтового ящика, слишком серьезно. В конце концов, мы же о «фантастическом романе» сейчас говорили. Теоретически.

— Короче, я, как твой друг, ревную, когда ты развлекаешься без меня. Поэтому я и подумал, что вполне нормально спрятаться и подслушать. Давай меня простим.

Он начинает беззаботно доказывать, что невиновен. Несмотря на его шутливый тон, выражение лица остается серьезным.