Пустота внутри. Что значит быть нарциссом?

Я ввел понятие патологического слияния для описания тех процессов, в которых при смешивании либидинозных и деструктивных импульсов сила деструктивных импульсов значительно возрастает, тогда как в нормальном слиянии деструктивная энергия смягчается или нейтрализуется.

В заключение я представлю материал отдельных случаев, чтобы проиллюстрировать клиническое значение несмешанной и отщепленной агрессии в создании препятствий анализу, таких как хронические сопротивления и негативные терапевтические реакции.

В моей предыдущей работе по нарциссизму (1964) я подчеркивал, что проективная и интроективная идентификация самости и объекта действует как защита от какого бы то ни было осознания сепаратности между самостью и объектами. Понимание отделения немедленно приводит к чувству зависимости от объекта и, следовательно, к неизбежным фрустрациям. Зависимость также стимулирует зависть, потому что признаются хорошие качества объекта. Таким образом, агрессивность по отношению к объектам кажется неизбежной при отказе от нарциссической позиции и, по-видимому, сила и стойкость всемогущественных объектных отношений тесно связаны с силой завистливых деструктивных импульсов.

При детальном изучении нарциссизма, на мой взгляд, важно различать либидинозные и деструктивные аспекты нарциссизма. При рассмотрении либидинозного аспекта нарциссизма можно видеть, что центральную роль играет чрезмерно высокая оценка самости, основанная преимущественно на идеализации самости. Само-идеализация поддерживается всемогущественными интроективными и проективными идентификациями с хорошими объектами и их качествами. В результате нарцисс чувствует, что все ценное, что связано с внешними объектами и внешним миром, является частью его самого или всемогущественно контролируется им.

Аналогично, если рассматривать деструктивный аспект нарциссизм, мы обнаруживаем, что опять само-идеализация играет центральную роль, но теперь это идеализация всемогущественных деструктивных частей самости. Они направлены против любого позитивного либидинозного отношения с объектом и любой либидинозной части самости, которые ощущают потребность в объекте и желание зависеть от него. Деструктивные всемогущественные части обычно замаскированы или молчаливы и отщеплены, что скрывает их существование и создает впечатление, что они никак не связаны с внешним миром. Фактически, их мощное влияние выражается в предотвращении зависимых отношений с объектами и в поддержании постоянной недооценки внешних объектов, которой объясняется внешнее безразличие нарциссического индивидуума к внешним объектам и внешнему миру.

В нарциссизме большинства пациентов имеет место одновременное существование либидинозных и деструктивных аспектов, но жестокость деструктивных импульсов отличается. В нарциссических состояниях, где либидинозные аспекты доминируют, деструктивность становится явной, как только всемогущественной само-идеализации начинает угрожать контакт с объектом, который воспринимается отдельным от самости. Пациент чувствует себя униженным и побежденным, когда обнаруживает, что в реальности внешний объект содержит ценные качества, которые он приписывал своим собственным творческим силам. В анализе мы видим, что когда возмущение пациента и его желание мести из-за того, что его лишили его всемогущественного нарциссизма, уменьшаются, зависть начинает переживаться сознательно, так как пациент теперь воспринимает аналитика как ценную внешнюю личность.

Когда доминируют деструктивные аспекты, зависть принимает более жестокие формы и проявляется в виде желания разрушить аналитика как объект, который является реальным источником жизни и хороших качеств. В то же самое время проявляются жестокие саморазрушительные импульсы, и я хочу рассмотреть их более подробно. В терминах инфантильной ситуации нарциссический пациент хочет верить, что он дал жизнь сам себе и способен кормить себя и ухаживать за собой. Когда он сталкивается с реальностью зависимости от аналитика, олицетворяющего родителей, в особенности мать, он предпочел бы умереть, стать несуществующим, отрицать факт своего рождения, а также разрушить аналитический прогресс и инсайт, представляющий ребенка в нем самом и созданный аналитиком, представляющим родителей. Часто в этот момент пациент хочет прекратить анализ, но еще чаще он отыгрывает саморазрушительным образом, нанося вред своему профессиональному успеху и личным отношениями. Некоторые из таких пациентов становятся суицидальными и довольно часто выражают желание умереть, исчезнуть в забвении, и смерть идеализируется как решение всех проблем.