Пустоцвет

Глава 23. Долг и честь

***

Старая черешня за моим окном:

веха нашей жизни, что пошла на слом.

Повидала много ты на своём веку,

Испытала радость, знала и тоску.

Мать моя родная жизнь тебе дала.

Вот уж сорок вёсен ты моя сестра.

Боже мой, как долго мы с тобой живём:

Целая эпоха ссохлась за окном...

Ты немой свидетель моих грёз и бед.

Ты была зелёной - был и я не сед.

Под окном чернеешь, как немой упрёк,

Жизни моей грешной праведный урок.

Ты была девчонкой, когда я пришёл.

Ты была в расцвете. Я же - как сокОл:

Несколько за тридцать... И упущен шанс...

С той весны "Сомнение" - стал родным романс.

Уезжал надОлго я в дальние края.

Ты выросла в красавицу, хорошая моя.

Жизнь под вечер клонится - тянет на покой,

цветом в мае встретила, милою сестрой.

Но года коварные убыстряют ход .

Третье поколение кружит хоровод.

Нет уж нашей матушки, да и сам я дед.

От тебя, красавица, тени чёрной след.

Под дождём осенним ты стоишь нагой,

с высохшими ветками, с мертвою душой.

Ворон заблудившийся дремлет на суку.

Навевают сумерки скуку и тоску.

Сколь проплыло вёсен на твоём веку,

песен сколько спето на твоём слуху.

Свадьбы и рожденья, смерти и вражда...

Всё ты повидала, с нами всё прошла.

А теперь, ненужная, портишь вид двора...

Высохшая, старая, жалкая карга.

В бурю не поставить под тобой автО -

место занимаешь - так, ни-то, ни-сё...

И куда нам деться старым и больным:

На дрова - соседу, к пращурам своим?

Вот и весь рассказ мой, что навеял Фет.

В жизни всё конечное. В ней возвратов нет...

Юрий Нильский, 2015 г.

Да уж... тяжела жизнь для городского в деревне. Это вам не до обеда спать, пока внутренние петухи по куполу черепушки не настучат. И пусть истощена, измучена, раздавлена... - подкинуло меня ранним утром. Для меня - утро, часов девять, а для Анны Федосеевны - уже "почти полдень": пол подметен, живность накормлена, одежда выстирана - сохнет; завтрак остыл... и идет полным ходом подготовка к "обеду".

Спохватилась я: быстро сменить ночную сорочку (все той же невестки) на платье, обуть тапки (заботливо приставленные к моей кровати хозяйкой) - и кинуться в кухню.

- Доброе... - замялась я на пороге, видя сколько дел уже переделано (и это только половина реальной картины). Устыжено поправила себя, - добрый день.

- Добрый, - радостно улыбнулась старушка. - Уже выспалась?

- Да сколько же можно... бока мять?

Ухмыльнулась:

- Ничего... в старости еще набодрствуешься: и сон не берет, но и ясности не дарено.

- Я могу Вам чем-то помочь? - скривилась в смущении.

- Помочь? - удивилась, скинув брови, та. - Спасибо, внучка, не надо. Лучше вон... умойся да позавтракай. Блинов напекла, варенье достала - открывай любое: клубничное, вишневое, малиновое, абрикосовое, яблочное, из смородины, сливовое - не знаю, какое любишь. Али вон мед есть, будешь?

Устыжено рассмеялась я:

- Нет, благодарю. Всё люблю... так что такое, какое и Вы будете.

- Я? - усмехнулась. - Куда мне? Давно уже этот чертов сахар в крови скачет.

Обмерла я, изумленная. И пусть вопрос логичный родился враз, задать его не решилась.

Но и не требовалась - сама всё поняла бабулька. Скривилась в горькой улыбке:

- Костику обычно варю. Как приезжает - удается ему немного в город передать. Пусть балует себя. Кто ж еще ему его наварит? А магазинные - не то, столько химии... столько... что аж зубы сводит: помню, попробовала раз - долго плевалась.

Невольно рассмеялась я, но тут же осеклась:

- И не говорите. Еще в школе нам рассказывали о том, что из нефти варенье делают: тогда это казалось на грани фантастики, а теперь - печальная реальность.

- Из нефти? - округлила очи женщина.

- Да. Представляете? Колбаса - из бумаги, мясо - из сои, молоко и яйца - из порошка, "доя" растения, мороженное на жидком азоте... животные, вскормленные на химии: свиньи "спортивные"... курицы, страдающие ожирением... Да и вообще, скоро всё станет... синтетическим. Даже тот же иммунитет, что так усердно человечество копило, усовершенствовало, оттачивало, заботливо передавало от поколения к поколению, следуя фундаментальным законам эволюции, сейчас почти полностью сменило на искусственную, лекарственную подоплеку, параллельно рождая из вирусов и бактерий - жутких, непобедимых мутантов. Куда идем, куда движемся?.. Одна благодарность - сыты и пока живы, да и общество, в большинстве своем, - невольно шумный, тяжелый мой вздох, прогоняя горечь, - еще способно воспроизводить свое потомство, а обо всем остальном - придется уже... "думать завтра", - невольно передернула слова я когда-то, как по мне, инфантильной Скарлетт, а нынче - едва ли не "довольно-таки мудрой", заботящейся, берегущей свою психику, О'Хара.

***

Последовала я наставлениям старушки: умыться, причесаться, позавтракать. Вышла на крыльцо оглядеться: куда лихая меня завела.