Путь

— А чего ты ко мне-то припёрся, я не пойму? Собирай Совет, — посоветовал Саша. — Если деньги ушли от тебя, и ты в два счёта обоснуешь, что они твои, тогда всё вернётся обратно. Какие проблемы-то?

Аттал помрачнел и сдвинул брови, Мирон еле погасил усмешку, Сэм продолжал невозмутимо молчать, а братья Жуйченко так и рвались сорваться с поводка.

— Только на Совете тебе нужно будет доказать две вещи, — стараясь оставаться невозмутимым, продолжал Доктор. — Во-первых, что это реально твои счета и, во-вторых, как я уже говорил, что деньги на них принадлежали тебе. Вот только я не знаю, как ты на Совете объяснишь, что ты те рублы своими посчитал? Это ведь общак Ганзы, он по каким понятиям твоим-то стал, Аттал? С чего это баня упала? Как эти рублы могут быть твоими, если ты до сегодняшнего дня вообще о них не подозревал?

Александр бросил спокойный взгляд на врага, Мирон вперил напряженный косой взор в своего босса, тоже ожидая ответа. Жуйченко ещё сильнее занервничали. Сэм что-то тяжело переваривал в голове. Аттал замялся, а Доктор продолжил, не давая опомниться:

— Я напомню: это были деньги братья Вуйчиков, которыми завладел теперь уже покойный, как я понимаю, Валера Берет. И эти деньги — не твои, Аттал, заметь, Валера влил в Ганзейскую Гильдию. Не мне лично отдал, а всем людям, что состоят в кооперативе. Никто эти деньги у него даже не занимал — Берет их сам инвестировал, купив паи Гильдии. А я, можешь себе представить, до сих пор ещё не пайщик кооператива даже? Я вообще никакого отношения к Гильдии Ганзы не имею! Совершенно. И это всем понятно.

Но тогда мне лично становится неясно, — Саша широко развёл руки. — Что ты, Аттал Иванович, и что вы, парни, и что эта свора, что вы делаете у меня дома без приглашения и с такими тупыми предъявами?

— Но Берет купил паи с моих счетов! — заорал взбешённый Аттал.

— Да мне наплевать, с каких счетов! — спокойным тоном ответил ему Саша и показал открытые ладони. — Просто поясни, с чего ты нарисовал, что это твои рублы? И не мне, а себе и пацанам вокруг тебя. Когда, в какой момент, они твоими-то стали? В какой момент я стал их должен, если Валера сам вложил их в Гильдию? Почему ты приходишь ко мне домой без приглашения и такую хуйню с меня спрашиваешь? Может, ты это придумал, когда тебя инсульт жахнул? На больную голову, а, Аттал Иванович? И если ты уверен, что именно твои деньги были перекинуты с твоих, как ты говоришь, счетов, так иди в полицию, подавай в суд, траться на приставов… с каких херов ты ко мне-то припёрся?

— Ах, ты, с-сука! Меня под мусора подписать распетушился? А ну-ка, ребятки, мочите его, подараса! И бабу его тащите сюда! — свирепо заорал Аттал так громко, что его можно было услышать даже на улице. Он вытянул вперёд скрюченный указательный палец, подобно полководцу на поле рати. Лицо Саши Доктора удивлённо вытянулось от неожиданности, когда левый фланг, сцепившись с поводка, мигом ринулся, заставив Александра резко встать в стойку, ожидая града ударов. Братья Жуйченко неслись к нему, словно с низкого старта в замедленной съёмке — он даже видел, как мелькают их локти. Большая комната была пересечена ближайшим из них в мгновение ока, и Александр еле укрылся от страшного удара правой в голову, успев поднять локоть вверх и прижав согнутую руку к уху. Боль в плече лишь взбодрила Саню, заставив выбросить с небольшого разворота резкий правый крюк в челюсть. У первого Жуйченко из глаз посыпались звёзды, и он попятился назад, тряся башкой. Вместо того, чтобы добить, Доктор зачем-то ринулся ко второму, пытаясь его с ходу ошарашить, но тот умело перешёл в оборону и принялся изматывать. Ненатренированный Саша быстро стал уставать, напрасно растрачивая энергию на фронтальные атаки.

А за его спиной тем временем очухался первый, самый агрессивный, Жуйченко. Свирепо раздувая ноздри, он оглянулся на Аттала в поиске поддержки, но тот о чём-то орался с Мироном и совершенно не обращал на верного пса никакого внимания. Тем временем брательник, быстро вымотав врага, перешёл в наступление. Доктор начал сдавать назад. Тогда первый Жуйченко, хищно оглянувшись по сторонам, увидел висящую на крючке тяжёлую железную витую кочергу. Взбудоражено округлив глаза, он схватил её, и, возбуждённо подняв каминный прут, подкрался сзади.

— Бам!

*

А чуть ранее по ту сторону фронта изумлённый Аттал глядел на Мирона, вцепившегося одной рукой в спинку стула, а второй — за полы пиджака Сэма, который сумел лишь дёрнуться в сторону битвы, и сейчас обескуражено остановился.

— Вы чё встали, дауны? — прикрикнул Аттал, поторапливая их присоединиться к расправе над Доктором.

— Аттал, а когда это стало по понятиям чести вчетвером на одного? — сквозь зубы кинул ему вопрос Мирон, не отпуская пиджак. — Сэм, — он обратился к другу, — ты обдумай, мы с тобой за что пришли Саньку с Бо убивать? — он снова повернулся к Атталу и быстро заговорил. — Аттал, а вы реально обоснуйте, с чего вы взяли, что это ваши деньги? По каким понятиям они ваши? И почему Доктор вам должен, поясните нам? За что нам его мочить?

Сэм замер, как вкопанный: