Путь

— А-ха-ха-а, а ведь верно! Стали друг другу ближе, так сказать. Вот это да! А раз так, то ответь мне, дорогая Луи, на мой вопрос, я же ответил на твой, — он попил из своей чашки.

— Ну и настырный же ты, — засмеялась Луиза, обнажив прекрасные коралловые зубы, контрастирующие с её тёмной кожей. — Ладно, давай, задавай свой вопрос. Но я отвечу, только если захочу!

— Договорились! Скажи, пожалуйста, ты его жена?

— Чья?

— Ты жена Аттала?

— Нет-нет, что ты! — усмехнулась она. — Я что-то типа домохозяйки?

— Домохозяйки? Но… Луи, но ты так странно одеваешься… Не сейчас, конечно, а вот тогда, когда я тебя впервые увидел. Сейчас ты очень мило выглядишь. Извини, конечно… но домохозяйка в моём представлении, выглядит несколько иначе.

— Почему я так одеваюсь? — прыснула она, ничуть не смутившись. — Да я, знаешь ли, иногда, когда в доме никого, кроме нас с Атталом нет, вообще не одеваюсь. Как тебя сказать — для нас это игра. Игра, которая превратилась в реальную жизнь. Понимаешь?

— Да, наверное, я это и имею в виду, — закивал Сан. — Просто домохозяйка — это все-таки что-то другое. А у тебя не так, ты… иначе.

— Да, ты прав, я на особом счету, — согласилась она и сделала глоток ароматного чая. — Я… как тебе объяснить? Я тут давно живу, лет пять-шесть. Я создаю дому душу, которой у него не хватает. Я друг, родственник, близкий человек для Аттала. Наверное, я больше любовница, но от слова любовь, понимаешь?

— Понимаю, Луи, прекрасно понимаю, — не совсем понял он. — Ты и выглядишь как любовь, — выкрутился он комплиментом, а она залилась счастливым смехом. Уже через несколько минут, попивая бодрящий чаёк и весело хохоча, гость и хозяйка скакали с темы на тему, как горные бараны по почти отвесной стене беззаботной болтовни между ещё полными сил организмами, дышащими нерастраченной энергией хорошего настроения.

— Луи, а тебе тут не страшно? — вдруг спросил Сан. — В лесу, одной, если Аттала нет.

— А кого мне бояться? Тем более, что за забором живёт Леший. Ему Аттал жизнь свою доверяет, а это, знаешь, многого стоит.

— А какой он — Леший? Страшный?

— Да вовсе нет! — рассмеялась она. — Он, кстати, хороший дядька, с бородой такой окладистой. Зимой за валенками приходит, они на печке лежат.

— Не видел тут печь.

— А она есть, представляешь? — рассмеялась Луиза и добавила. — Тут много всего есть, чего ты не знаешь, не переживай.

Тут послышался шум открываемых железных ворот, и по гравию с песком зашуршали шины. Луиза подбежала к дверям веранды гостевого домика, пригляделась и радостно произнесла:

— А вот и ты, крошка!

**

Алиса вздрогнула, когда включила в комнате свет и увидела в кресле напротив двери сидящего Валеру Берета с чётками в руках. Обернувшись, она заметила по бокам ещё две фигуры и безошибочно угадала братьев Жуйченко. Девушка инстинктивно дёрнулась назад, но её остановил глухой окрик.

— Стоять-бояться! — громко просипел Валера: вчера он просидел с Доктором до поздней ночи на прохладной веранде и немного простыл. — Лучше не дергайся, девочка.

Алиса беспокойно задышала и вдруг ощерилась:

— Какого хера тебе тут надо? — и обернулась к Жуйченко. — А вы чё, берега попутали?

Валера прищурился:

— Поговорить мне с тобой надо.

— Поговори. На улице вон. С жучками своими, — не растерялась девушка. Братья переглянулись и насупились. Валера прохрипел дальше.

— А ты не дерзи, девочка. Ситуация сильно изменилась.

Алиса побледнела, предчувствуя самое плохое.

— Что-то случилось с отцом? Что с ним?

— Выйдете, парни, — он махнул рукой. — Разговор не для ваших ушей. Подождите меня на улице.

Те кивнули и вышли, довольные, что не будут участвовать в разборке с дочерью Аттала. Берет долго жевал губами и, наконец, ответил.

— У хозяина все в порядке, не переживай. Когда Атталу Ивановичу будет получше, а это будет очень скоро, — похрустел шейными позвонками Валера, — я могу ему сказать, что твоими первыми словами были не «Как здоровье у отца? Я, бессердечная тварь, уехала от парализованного отца и даже ни разу не приехала, простите меня», а «Какого хера тебе тут надо?»

Алиса облизнула губы. Ответила менее резко.

— Зачем ты приехал?

— За тобой, за чем же ещё? — подчеркнул он слово «чем».

— Как здоровье у папы?

— О, так ты, наконец, решила это узнать?

— Я спрашиваю, как папы? Я пыталась до Луизы дозвониться…

— …но у неё нет и не было коннекта, — издевательски закончил Валера.

— Что с отцом, говори, скотина?

— Ох, я ещё и скотина? Это я скотина, который всё добро хозяина спас, да? Тот, кто из твоих цепких лапок вытащил, не дал всю недвижку хозяина Вуйчикам слить? — он довольно помолчал и лениво бросил. — Короче, с твоим папкой все в порядке, на поправку идет. Доктор говорит, что через пару недель полностью придет в себя, начнет нормально говорить, а через месяц будет как раньше, ничем не отличить. Может, даже чуточку лучше, потому что некоторые черты его личности могут измениться, Доктор сказал. Так что у Аттала все отлично, в отличие от тебя, красотка. Он меня к тебе и отправил, кстати.

— Почему ты приехал, а не дядя Витя? Это он должен был…