Путь до весны (СИ)

Герхард был человеком опытным, в гвардии Айсбурга он служил давно, хотя семья его, жена и дети, жили не с ним, а в поместье Больдтов на юге Бьёльна. Впрочем, Герхард часто навещал их, а в Айсбурге не стеснялся рассказывать о том, как идут дела в его семье. Но он был не только любящим отцом и заботливым мужем, но и воином, закалённым в боях: помимо прошлой войны, он участвовал ещё и в войне с Фареллом, северным королевством, которое около одиннадцати лет назад предъявило свои права на некоторые драффарийские территории. И во внешности его всё говорило о том, что он — солдат, многое повидавший на своём веку: высокий рост, суровое лицо, морщины, прибавляющие к его сорока пяти ещё несколько лет, ястребиный пронзительный взгляд серых глаз и эта немного пугающая презрительная ухмылка, каждый раз, когда речь заходила о мятежниках, искривляющая его тонкие, перечёркнутые с правой стороны старым шрамом губы.

Именно из-за этого опыта, а также из-за отсутствия всякой жалости к врагу Генрих и поручил Герхарду быть советником Кристины во время этого похода.

— Если планы Хенвальда не изменились, — сказал он, — то есть — добраться до Айсбурга и вынудить вас, миледи, покинуть Бьёльн путём штурмов и осады, а также заставить присоединиться к восстанию как можно больше ваших с милордом вассалов… Если всё это так, то вряд ли они будут готовы к битве один на один.

— Вы предлагаете незаметно напасть на них? — уточнил сир Хайсен. Этот человек был полной противоположностью капитана Больдта. Он был молод и красив — зелёные глаза, светлые с рыжиной волосы, извечная ухмылка и прямая горделивая осанка. Он носил новые блестящие доспехи: бряцающие друг о друга поножи с наколенниками и наручи с налокотниками, внушительные, под стать широким плечам, наплечники, гладко вычищенная кираса… Кристина представляла, во что превратится вся эта стальная красота после битвы, и невесело усмехалась.

— Да, пожалуй, — пожал плечами Герхард. — Если, конечно, наша численность не уступает их.

— У Хенвальда пока, — разведчик выделил последнее слово, — около полутора тысяч: сам граф Ульрих с сыном, его собственная гвардия, а также трое его вассалов с внушительными отрядами, в основном конными. В общем, очень мощная кавалерия.

— Тогда как у нас… — Сир Хайсен кивнул на выход из шатра, за которым слышались разговоры и смех солдат-ополченцев, простых крестьян, которым привычнее держать в руках косу или грабли, нежели меч или копьё. Конечно, встречались среди них и умельцы вроде кузнецов, поражающих своей силой, и ловкие охотники — отличные лучники… Но в целом они были не воинами, а крестьянами.

Хотя именно такие люди во время прошлой войны и отвоевали для Кристины Нолд. Генриху и его вассалам тогда пришлось собирать все силы и возлагать большие надежды именно на ополчение, а не на опытных, но малочисленных рыцарей, ибо им нужно было взять врага не только внезапным нападением, продуманной стратегией и умениями, но и числом.

Поэтому Кристина знала, что не стоит их сбрасывать со счетов. Даже сейчас, когда большую часть их войска составляли всё же не ополченцы, а опытные рыцари и хорошо обученные, дисциплинированные гвардейцы.

— У нас достаточно людей для быстрой атаки и равноценного боя, — сказала она, радуясь, что ей не надо больше повышать голос, чтобы к ней прислушались, не надо как-то выделять себя среди мужчин, собравшихся на военный совет. Всё это ей приходилось делать в прошлый раз, но теперь все вокруг наконец-то поняли, кто она и чего стоит, и охотно прислушивались к ней сами. — Но раз они ждут нас с востока, мы обманем их ожидания. Капитан, — повернулась она к Герхарду, — поправьте меня, если я сейчас в чём-то ошибусь, но мне кажется, что нам следует поступить так. — Кристина сделала глубокий вдох, уверенная, что всерьёз её слова воспринимать не станут, что поступят не так, как она скажет сейчас, а по-своему… Эти опасения остались у неё ещё от прошлой войны, и она понимала, что надо бы с ними бороться, но это было не так просто. Она отбросила короткую каштановую косу с груди на спину и заговорила: — Мы разделимся на три части: авангард, который будет идти, как и ожидает Хенвальд, с востока, за ним — резеврный полк, он вступит в битву лишь при необходимости, если вдруг враг начнёт теснить авангард. И… — Она вытащила из чернильницы одно из перьев и чуть южнее той жирной точки, что обозначала армию графа Ульриха, нарисовала ещё одну, только другим цветом. — И назовём это засадным полком. Хенвальд ждёт нас с востока, а мы ударим ещё и с юга, чтобы взять их в клещи и застать врасплох. Противник, увидев небольшой авангард, решит, что победа у него в кармане, но одновременно с авангардом ударит засадный полк, и уж если у них двоих не будет что-то получаться, в дело вступит резерв.