Путь дзэн. Истоки, принципы, практика

Как считается, преемником Хуэйкэ был Сэнцань (ум. 606), и история их первой беседы имеет ту же форму, что и беседа Хуэйкэ и Бодхидхармы, за исключением того, что, тогда как Хуэйкэ просил «успокоения ума», Сэнцань хотел «очиститься от ошибок». Ему приписывают знаменитую поэму, известную как «Синь синь мин», или «Трактат о вере в ум» [72]. Если Сэнцань действительно был ее автором, то эта поэма является первым ясным и исчерпывающим выражением дзэн. Ее даосский оттенок очевиден во вступительных строках:

Совершенное Дао лишено сложности,Оно лишь избегает выбора и отбора.

И далее:

Следуй своей природе и придерживайся Дао;

Иди не спеша и перестань беспокоиться.

Если твои мысли путанны, ты загрязняешь то, что является искренним…

Не будь враждебным к миру чувств,

Ибо когда ты не враждебен к нему,

Он оказывается тождественным полному Пробуждению.

Мудрый не стремится [увэй];

Невежда привязывается…

Если ты работаешь над своим умом с помощью ума,

Как можешь ты избежать сильного замешательства? [73] [j]

В этой поэме не только много таких даосских терминов, как увэй

и цзыжань (спонтанность), но весь ее настрой сводится к тому, чтобы оставить свой ум в покое и позволить ему следовать собственной природе – в противоположность характерному индийскому подходу жесткого контролирования ума и исключения чувственных переживаний.

Четвертым Патриархом, преемником Сэнцаня, считается Даосинь (579–651). Придя к Сэнцаню, он спросил:

– В чем заключается метод освобождения?

– Кто тебя связывает? – ответил Сэнцань.

– Меня никто не связывает.

– Почему тогда, – спросил Сэнцань, – ты должен искать освобождения? [74] [k]

И тогда у Даосиня произошло сатори. «Чуань дэн лу» описывает увлекательную встречу Даосиня и мудреца Фаюна, который жил в покинутом храме на горе Нютоу и был настолько святым, что даже птицы приносили ему цветы. Когда они разговаривали, где-то рядом зарычал дикий зверь, и Даосинь подпрыгнул. Фаюн прокомментировал: «Вижу, что это все еще с тобой», – имея в виду, конечно, инстинктивную «страсть» (

клеша) испуга. Вскоре после этого, оставшись на минуту без присмотра, Даосинь начертил на камне, где обычно сидел Фаюн, китайский иероглиф, означающий «Будда». Когда Фаюн вернулся, чтобы снова сесть, он увидел священное Имя и заколебался. «Вижу, – сказал Даосинь, – что это все еще с тобой!» После этого замечания Фаюн полностью пробудился… и птицы больше никогда не приносили ему цветов.

Пятым Патриархом – и здесь мы приближаемся к более достоверной главе истории – был Хунжань (601–675). При первой встрече с Хунжанем Патриарх спросил:

– Как твое имя [син]?

– У меня есть природа [син], – ответил Хунжань, используя игру слов, – но это не обычная природа.

– Что это за имя? – вопрошал Патриарх, не замечая игры слов.

– Это природа Будды.

– Значит, у тебя нет имени?

– Это потому, что это пустая природа. [75]

Хунжань, очевидно, был первым из Патриархов, у кого было много последователей. Он руководил группой примерно из пятисот монахов в монастыре на горе Желтой Сливы (Ванмэйшань) на востоке современной провинции Хубэй. Однако его значительно превзошел его преемник Хуэйнэн (637–713), чьи жизнь и учение отмечают безусловное начало истинно китайского дзэн – того дзэн, который процветал в период, который позже назвали «эпохой активности дзэн», длившейся последние двести лет правления династии Тан, примерно с 700 по 906 гг.

Не стоит забывать и о современниках Хуэйнэна, ведь он жил в самый плодотворный период для китайского буддизма вообще. Великий переводчик и путешественник Сюаньцзан вернулся из Индии в 645 г. и стал проповедовать доктрины йогачары о виджняптиматре («только представлении») в Чанъани. Его бывший ученик Фацзан (643–712) основал важную школу хуаянь (яп. кэгон), которая опиралась на «Аватамсака-сутру» и позже снабдила дзэн формальной философией. И также не следует забывать, что незадолго до них Чжикай (538–597) написал выдающийся трактат «Махаянский метод Остановки и Созерцания» [76], содержащий фундаментальное учение школы тяньтай, которая во многом близка к дзэн. Трактат Чжикая во многом предвосхищает как содержание, так и терминологию доктрин Хуэйнэна и некоторых его непосредственных последователей.