Путь эльдар: Омнибус

Силти завершил круг и остановился, разглядывая небрежную позу Найса, словно изучал не производящего впечатление, но доставляющего неприятности слабака. Его лицо мягко скривилось, и во взгляде промелькнула вспышка разочарования, заставляя его моргнуть. На мгновение он отвёл глаза к краю небольшой арены. Он увидел высокую, стройную фигуру арахнира Адсулаты, которой поручили наблюдать за его обучением. Она молча стояла в тени серповидных дверей. Рядом с ней на яркой красной подушке сидела поистине жуткая персона, Эла‘Ашбэль со своими мягко сияющими в полутьме голубыми глазами.

Его мысли задержались на юной провидице мгновением дольше, чем его взгляд. Она не должна быть здесь, подумал он. Она изменяет положение вещей. Её присутствие делает всё другим. Она уже знает, кто победил, это уже произошло. Они должны были держать её в Доме Провидцев Ютран. Ей здесь не рады. В его голове спонтанно возникло новое слово: вох — мерзость. Тупой удар обрушился на живот Силти, заставая его врасплох. От удара его отбросило назад, он упал на спину вне досягаемости для следующего удара до того, как сможет ударить ногами в ответ, но Найс, казалось, не пошевелился. Он продолжал стоять в центре арены, и конец его посоха продолжал гладить песок. Однако Силти видел отпечатки ног и след от резкого движения на земле и закусил в досаде губу. Ему не следовало терять концентрацию, особенно перед этим странным молодым Ансгаром.

Повертев посох над своей головой, он установил его в жёсткую позицию, зафиксировав под одной рукой и прочно удерживая поперёк своей спины, Силти снова осторожно пошёл вперёд. Он неторопливо сократил расстояние между собой и Найсом, двигаясь по окружности круга, по которой он шёл раньше, и шагнул внутрь мёртвой зоны, в пределах области досягаемости для удара посоха Найса. Он устал ждать удобного случая для атаки вне зоны, и был сыт по горло попытками Найса принудить его сделать свой ход с общепринятой дистанции. На столь близкой дистанции, ничего не предпринимать было куда более опасным, чем броситься в атаку в неподходящий момент. После многих лет обучения, Силти, наконец, уяснил, когда надо форсировать ситуацию.

В течение нескольких мгновений ничего не произошло. Найс и Силти стояли, как примёрзшие, лицом к лицу, их неровное дыхание смешивалось друг с другом, каждый пристально смотрел на землю рядом с другим. Атмосфера на арене немедленно изменилась, так как от готовых к бою воинов расходились волны напряжённости, волнения и ожидания.

Со своего сиденья у серповидных дверей Эла чувствовала раздражение брата. Ей было ясно, что его разум внезапно вскипел при вторжении внутрь этого пространства. Это было не так, как его учили сражаться. Адсулата сказала им сохранять надлежащую дистанцию. От агрессии он переставал контролировать свои мысли, глаза Элы слегка расширились, когда она увидела, что тело Найса выгнулось, словно бы само чувство несправедливости приобрело физическую форму.

Казалось, Силти также заметил изменение, произошедшее в Найсе, и немедленно отреагировал. Он оттолкнулся от кузена обеими руками как раз тогда, как обхватили его посох, находящийся в горизонтальном положении. Когда промежуток между ними увеличился до соответствующей дистанции, Силти резко развернулся вокруг бёдер и ударил одним концом своего посоха в голову оступившегося Найса. Потерявший равновесие Найс мало что мог сделать, только вскинуть свой собственный посох, чтобы блокировать удар, когда пытался прочно встать на ноги на тонком, сыпучем песке. Но у посоха Силти было два конца, и Найсу не удалось блокировать их оба. Когда посох нанёс сильный удар, Силти уже разворачивался обратно и со всей силы ударил сзади с другой стороны. В одно мгновение другой конец его посоха хлестнул Найса по спине на уровне плеч и отбросил спотыкающегося юношу вперёд.

— Хватит! — скомандовала Адсулата, выходя из тени внутрь круга. — Это смертельный удар. Закончили.

Силти быстро повернулся лицом к арахниру, опуская свой посох сбоку, и изящно поклонился. Возвратив себе равновесие на другом краю арены, Найс не обернулся. Он стоял со склонённой головой, спиной к присутствующим.

Со своего места у дверей Эла с волнением смотрела мимо сияющего Силти на спину своего брата. Она чувствовала, как растёт его гнев. Он разгорался в его разуме, словно ждал легчайшего ветерка, который раздул бы его до небес. Она видела, что плечи его дрожали, как если бы он сражался со своими собственными инстинктивными порывами развернуться и растереть в порошок Силти и арахнира, которая приказала ему держать правильную дистанцию. Сильное ощущение несправедливости клубилось вокруг него подобно ядовитой ауре. Эла дрожала, осознавая, что она — единственная, кто мог чувствовать холод, спустившийся на арену.