Путь истины. Дмитрий Донской

– Клянусь суд и расправу чинить по Ясе великого Чингисхана и нормам шариата, во всех делах держать совет с великим Диваном и беклярибеком, почитать войсковых начальников, содействовать процветанию и преумножению улуса Узбека!

Подданные приветствовали своего хана…

Ноябрь 1357 года. Сарай аль-Джедид.

Воротился Бердибек со всем двором в стольный град Новый Сарай и первым ярлыком вознаградил своего брата названого: «Мы, Бердибек, хан Сарая, Крыма, Шибана и Хорезма, указываем: за великие заслуги пред улусом Джучи внуку Иситая, верного соратника хана Узбека, туменбаши Мамаю впредь именоваться беклярибеком и начальником над всеми туменами нашего непобедимого войска». Затем Бердибек назначил Туглу-бая наместником в улус Шибана:

– Ты доказал нам свою преданность! Отправляйся в свои земли…

Туглу-бай поблагодарил хана за милость и не без лукавства добавил:

– Я и впредь буду верным слугою твоим, а ныне позволь совет дать тебе.

– Говори.

– Великий хан, ты отослал от себя жён отца твоего с малолетними детьми. Но знай, придёт тот день, когда они возмужают и вспомянут о тебе. А Момат Хожа ныне на Руси: Джанибек послом отправил его незадолго до болезни своей. Мой тебе совет – призови его в Сарай под любым предлогом…

– На что ты толкаешь меня, Туглу-бай? – вспылил Бердибек, вскочив с престола. – Тебе мало того, что я окропил руки кровью отца своего?!

– Я могу лишь советы давать, великий хан. Тебе решать, как поступить, – усмехнулся Туглу-бай и раскланялся.

С тех пор страх поселился в душе Бердибека. «Восстанут они на меня, когда вырастут, – не простят гибели отца!», – думал он, и эта мысль денно и нощно не давала ему покоя. Хан послал за беклярибеком, – Мамай вскоре явился. Тогда Бердибек поднялся с трона и обнял названого брата:

– Друг мой, я в большом смятении. Мне нужен совет твой…

Мамай выслушал хана и проговорил:

– Одному Всевышнему ведомо, что нас ждёт! Коли хочешь знать мнения моего, так слушай – разошли сыновей отца твоего по разным городам, но крови на себя новой не бери…

Бердибек отпустил Мамая и задумался пуще прежнего: «Коли последую совету его и помилую братьев своих, от страха сего не отделаюсь вовеки!». И тогда он решился на злое и коварное дело, – послал на Русь к Момат Хоже гонца с грамотой: «Брат мой возлюбленный, сообщаю тебе горестную весть: в тяжкой немощи пребывает отец наш. Он желает говорить с тобой».

На Руси в то время ещё не знали о кутерьме в Орде. И Момат Хожа со своей сотней поскакал на Родину, но в пути проведал он, что отец умер, а престол занял Бердибек. На подступах к Сараю встретил его вооружённый отряд нойона Куремсы:

– Мы люди великого хана Бердибека. Велено тебя сопроводить во дворец. Неспокойно ныне в улусе нашем. Брат твой печётся о тебе!

«Ложь, всё ложь, – подумал Момат Хожа. – В силки завлечь желает меня кровожадный братец!». Он выхватил саблю и снёс голову Куремсе, зычно крикнул воинам своим: «Обороните, други!», – а сам кинулся наутёк. Ханские люди догнали его в окрестностях города Арнач…

Вскоре разослал Бердибек слуг с посланием для остальных братьев своих: «Придите ко мне, возлюбленные, ибо видеть вас желаю!». Так, было положено начало великой замятни!

Зверь, познавший вкус крови, остановиться уже не может…

Две недели спустя.

Митрополит Алексий пришёл в Орду с грамотой для нового хана. «Вольный царь, посол твой Иткар обложил Русь сугубой данью. Лето неурожайное выдалось ныне, – нет хлеба в закромах, крестьянам нашим сие бремя в тягость великую и непосильную. Повинуемся мы тебе так же, как и отцу, и деду твоему. Не казни, но милуй нас, великий хан. Мы, служебники твои, князья земли русской, вскорости пребудем к тебе купно», – так писал князь Иван Иванович хану Бердибеку.

Владыка Алексий остановился при соборной церкви Сарайской епархии, во главе которой стоял его ставленник епископ Иван. Вскоре, совершив богослужение в храме, митрополит в сопровождении епископа прошел в трапезную и, благословив постную пищу, сел за стол.

– Неслыханные дела ныне в Орде творятся, владыко, – качая головой, рассказывал епископ Иван. – Бердибек убил отца своего и воссел на престол! Замятня великая началась…

– Ведаю, – промолвил Алексий, вкушая стерлядь. – Два месяца назад Божьей милостью я едва спасся из орды Джанибека, – напали на меня лихие люди ночью, когда я шёл к немощному хану…

– Слышал я, что ты, владыко, исцелил великую хатун Тайдулу! – просиял улыбкой епископ Иван.

– Не я, а Господь наш свершил сие чудо моими руками, – отозвался Алексий и вздохнул. – Желаю я монастырь заложить в честь сего события, но времени всё не хватает. А, опричь того, дал я обет основать обитель во славу Господа нашего Исуса Христа, Иже уберёг меня на пути из Царьграда, когда судно наше в бурю попало… Сдержу обеты свои, коли Бог даст сил… Так, что же хан Бердибек?

– У нас говорят, – шёпотом промолвил Иван, – будто повелел он убить братьев своих малолетних. Созвал их всех во дворец, а на заднем дворе по его приказу плаху соорудили. Палачи детей отнимали от матерей, и одному за другим головы рубили. Младший был младенцем восьми месяцев отроду…