Путь к Дюне

– Он еще не вернулся, но генерал Туек говорит, что связь восстановлена полностью. Он заинтересован в немедленном возобновлении добычи специи. Некоторые корабли были оснащены дополнительным оборудованием – живой резиной, они могут пролетать больше и с меньшим риском поломки. Да, доктор Хайнс исправил еще несколько спутников. Но вы же знаете, как неожиданно подчас возникают новые проблемы.

– Особенно здесь. Я ненавижу этого Хосканнера за то, что он оставил нас здесь с такой дрянью.

– Не присланы также новые комбайны, которые вы заказали на Иксе. – Юэ потрогал свои седые усы. – Они не опаздывают?

– Да, первый заказ просрочен уже на целую неделю.

Она поразилась, до чего странно звучат в устах их старого семейного врача разговоры об оборудовании для добычи специи, но она радовалась этому теперь, когда рядом не стало Джесси. Не стало. Каким же беспощадным и окончательным приговором звучали сейчас эти слова! У Дороти упало сердце, но она усилием воли привела в порядок свои мысли. Джесси рассчитывает на нее, на ее способности не дать рухнуть Дому Линкамов.

– Да, там на производстве какая-то задержка.

Гарни попытался переговорить непосредственно с иксианским представителем, но тот уклонился от прямого ответа, а в последние дни все силы и средства были брошены на поиски пропавшего неизвестно куда орниджета. Дороти нахмурилась.

– Случайности бывают, конечно, – заговорил доктор Юэ. – Но некоторые случайности происходят вполне целенаправленно.

Чувствуя, что женщина вконец расстроена и несчастна, старик помассировал ей плечи и шею, надавил на какие-то точки своими чуткими пальцами хирурга, но Дороти ощутила, что у него самого дрожат руки.

– Обычно это хорошо помогало моей жене, Уанне. Ее это расслабляло и успокаивало.

– Вашей жене? Я не знала, что вы были женаты, Каллингтон.

– О, это было очень и очень давно. Она умерла… от болезни, которую я не знал, как лечить. Вот почему я теперь изо всех сил стараюсь помочь другим. – Он печально усмехнулся.

Юэ, который сам себя полушутя, полусерьезно называл «клистирной трубкой», получил медицинское образование на Груммане, далекой планете, известной своими странными болезнями, вызванными болотными испарениями и плодами, с поверхности которых сочились сильнейшие контактные яды. Он стал преданным семейным врачом в Доме Линкамов много лет назад, заявив, что желает провести остаток дней в ласковом мире Каталана. Здесь, на Дюнном Мире, старый врач, как казалось, был выбит из своей привычной колеи и чувствовал себя не в своей тарелке.

Дороти отвела его руки.

– Спасибо, Каллингтон, я действительно чувствую себя лучше.

Его ореховые глаза наполнились сочувствием.

– Нет, вы все еще сильно взволнованны. Но мне нравится, как вы себя ведете. – Он неторопливо отошел в сторону и отправился к очередному больному. Она редко видела доктора отдыхающим.

Дороти же направилась в южное крыло. Встретив одну из горничных, Дороти потребовала чайник меланжевого чая и чашку. Потом сама взяла поднос и поднялась с ним на пятый этаж по винтовой лестнице. Ее успокоит меланж и… оранжерея.

Она надавила на полый камень в глухом торце коридора. Когда потайная дверь открылась с легким шорохом и шипением, Дороти вошла внутрь, и в нос ей ударил запах распада и гниения.

Тайная оранжерея, точнее, бывшие в ней растения страдали уже несколько недель, с тех пор как Дороти перекрыла водоснабжение и пустила драгоценную влагу на другие, более важные цели. Пятнистые грибы превратились в труху и месиво, зеленые папоротники – в почерневшие и пожелтевшие палочки. Некогда яркие и пестрые цветы засохли, и лепестки усеивали теперь отвердевшую без влаги почву. Всего лишь несколько растений продолжали упрямо цепляться за жизнь, но, судя по всему, и им осталось недолго.

Среди мертвых растений словно стервятники летали насекомые, питавшиеся разлагающимися остатками. Распад и гниение стали настоящим пиршественным праздником для этих мелких трупоедов, и они весьма сильно размножились. Но скоро и этому жуткому и отвратительному процветанию, как и всей бывшей здесь экосистеме, наступит конец.

Эти растения стали жертвами совершенно невообразимой ситуации, они попали, словно в ловушку, в место, где они не могли жить. Как Дом Линкамов, подумалось ей, который едва ли сможет существовать на этой безжизненной планете, но надеется, что жизнь еще вернется к нему.

Чувствуя, как ею овладевает обреченность, Дороти поставила поднос на плазовый стол, смахнула со стула пыль и мертвых насекомых и села. Она налила в чашку ароматный чай, пар, поднимавшийся от чая, немедленно исчезал в сухом воздухе. Утраченная влага, напрасно потраченная влага. Она подняла чашку, и крепкий запах корицы защекотал ей ноздри.