Путь к Дюне

– Да, сир. Замечательный пирог… в деревенском стиле.

Пока обедавшие воздавали должное изрядным порциям торта, Император, Бауэрс и Вальдемар вели разговор о всяких пустяках, а Джесси превратился в ледяную статую, не знающую, чего ждать. Гости пили изысканные красные вина, ели сладости, рассказывали друг другу забавные истории. Джесси встревожился, почувствовав раскованность, появившуюся в поведении осужденного Вальдемара, который, казалось, забыл о том, что его лишили имущества и прав.

Когда с десертом было покончено, гостям налили еще вина. Император кивнул капитану своей гвардии. Четверо вооруженных солдат подошли к спинкам стульев Уллы Бауэрса и Вальдемара Хосканнера.

Из подсумков солдаты извлекли блестящие проволочные удавки.

Бауэрс, внезапно встревожившись, обернулся через плечо.

– Гм, сир, что это?

– Так, значит, тебя все же разоблачили. – Голос Вальдемара был ломким и отчужденным, видимо, тюремное заключение выжало из него всякую способность к проявлению эмоций.

Потрясенный Джесси удивленно наблюдал за театральным действом, которое на его глазах разыгрывал Император.

Вуда начал поочередно указывать пальцем то на Хосканнера, то на Бауэрса, словно повторяя при этом про себя детскую считалочку. Наконец палец, качавшийся, как стрелка метронома, остановился на Вальдемаре Хосканнере.

– Итак, – сказал Вальдемар, обращаясь к тучному Императору, – наш расчет окончен?

– К сожалению, да, – ответил Вуда. – Вы повели себя недостойно для аристократа, не говоря о том, что вы едва не уничтожили специю, Дюнный Мир и Дом Линкамов. За такие непростительные деяния ваш аристократический Дом будет обречен вечному позору. Ваше фамильное имя будет добавлено в Имперский Словарь в качестве нового нарицательного существительного: Хосканнер – бесчестный аристократ.

Уже признавший свое поражение Вальдемар ничего не ответил и сидел, молча ожидая своей участи.

– Таким образом, я все же дарую вам, пусть и несколько своеобразное, бессмертие, – продолжал Вуда. – По меньшей мере вы оставите свой след в истории в отличие от многих других, кого забывают сразу же после смерти, как будто они никогда и не жили.

Мрачно улыбнувшись, Вальдемар гордо вскинул голову, чем облегчил работу своего палача. Один из солдат молниеносно накинул удавку на шею аристократа. Все продолжалось не более нескольких секунд. Мертвое тело, опрокинув стул, рухнуло на пол.

Лицо сидевшего напротив Уллы Бауэрса покрылось пепельной бледностью. Советник засуетился больше, чем обычно. Император обратился к нему неожиданно ободряющим тоном:

– Такая судьба не ожидает вас, советник.

Бауэрс почувствовал облегчение, но оно длилось лишь до того момента, когда другой солдат сорвал со спины советника роскошное облачение. Под воротником оказалась серая татуировка с изображением рогатой кобры – символом Дома Хосканнеров.

Джесси вскрикнул и вскочил на ноги. За его спиной Туек и каталанские гвардейцы взяли оружие на изготовку.

Дороти взглянула на шею советника.

– Я видела часть этой татуировки, но не поняла, что это!

Император сделал небрежный жест, и солдат набросил удавку на горло Бауэрса. Похожий на хорька человек бился и извивался.

– Вы же сказали… вы сказали, что меня не…

– Я сказал, что такая судьба вас не ожидает. О, не волнуйтесь, вас казнят, но мы не станем оставлять за вами место в истории, Улла. Вас просто забудут.

Вырываясь, Бауэрс дышал с таким громким клекотом в горле, что едва ли слышал, что говорил ему Император.

Джесси посмотрел на Дороти и увидел, что она, не шелохнувшись, продолжает сидеть на стуле с брезгливым выражением на лице. Они встретились взглядами, и Джесси увидел в глазах наложницы не радость и удовлетворение, а лишь глубокую грусть.

– Все это дело с самого начала было обречено на провал, – назидательно говорил Вуда извивавшемуся человечку. – Вы едва не привели мою Империю к краху. Это были ваши идеи насчет вызова, насчет угроз, которые вы советовали мне высказывать, это вы участвовали в планах похищения ребенка.

Бауэрс продолжал сучить ногами и биться, хватаясь окровавленными пальцами за острую проволоку удавки.

– Мне очень жаль, Улла, но как после всего этого я могу прибегать к вашим советам?

Хотя Бауэрс умирал дольше, чем Вальдемар, в конце концов и его бездыханное тело упало у стола рядом с трупом Хосканнера.

– Это и был задуманный мною десерт, – сказал Император. – Не хотите ли кого-нибудь на аперитив?

Не выказывая никаких эмоций, Джесси приказал слугам принести вина. Пока гостям наливали напитки, гвардейцы выволокли мертвые тела из обеденного зала.

– Какой стыд, – удивлялся вслух тучный Император. – Все это время я думал, что он работает на меня. О его татуировке я узнал только вчера и тотчас приказал установить за ним тщательнейшее наблюдение. Видите, я точно такая же жертва заговора, как и вы.

– Дурные советы всегда опасны, – сказал Джесси.

– В будущем нам с вами предстоит работать вместе, кавалер, – сказал Вуда. – Уверяю вас, что между нами больше не будет неразрешимых разногласий.