Путь к Эвенору

Футах в трехстах от причала покачивалась на волнах «Деленита», удерживаемая якорями и швартовами с носа и кормы. Там готовились к отходу. Грот и бизань были подняты, кливер тоже, но пока привязан к мачте. Развернуть его — пара минут. Поднять якорь, отдать концы — и только вы кеч и видели. Он был еще оснащен парочкой добавочных парусов — на Той стороне их зовут стакселями, — но это вряд ли сильно добавило бы ему скорости.

Андреа с Ахирой стояли на высокой корме, беседуя с капитаном. Не знаю точно, о чем они говорили — оставалось только надеяться, что они сумеют его убедить.

Не думаю, что моряки в двух шлюпках сильно обрадовались. Киррикский моряк должен уметь и удирать, и драться, но «Деленита» — быстроходный кеч, так что наверняка наука удирать была его команде известна лучше, чем искусство боя.

— Флакон, пожалуйста. — Даэран требовательно протянул руку. — А потом можете садиться со своими друзьями на корабль и уходить.

Я рассмеялся.

— Я действительно выгляжу таким дураком? — Я вытянул руку с колбочкой над водой. — Сперва мы погрузимся на корабль, а потом я перешлю вам сосуд с одной из шлюпок.

— Откуда мне знать, что вы попросту не убьете меня, оказавшись на борту?

Ответил Джейсон:

— Даю вам слово Куллинана.

В Эрене до сих пор есть края, где это решило бы все. Брэ, очевидно, к этим краям не принадлежал.

— Нет, — подумав, сказал Даэран. — Я никому из вас не верю. Вы садитесь в одну шлюпку, а я и шестеро моих людей с пленниками — в другую. Мы поднимаемся на борт, меняемся — и расходимся с миром.

Я тоже немного подумал. Потом пожал плечами.

— Идет.

Глава 18,

в которой я совершаю сделку, и мы пытаемся распрощаться с дружелюбными жителями Брэ

Crescit amor nuttі quantum ipsa pecunia crescit (Любовь к деньгам растет вместе с их количеством).

Ювенал

Я и сказал себе: делить куш на двоих совсем неплохо, но вот не делить его совсем — даже больше чем в два раза приятнее.

Уолтер Словотскнй

Логистика, формальная или неформальная, никогда не входила в круг моих основных интересов. Этим всегда занимался кто-нибудь другой. Вот Рикетти, например, — Лу задачки по логистике решает для тренировки. Логистика велела нам разместить Малый Питтсбург в Холтуне, а не в Приюте — Приют слишком далеко от дорог и слишком близко к эльфийским землям, что многим не давало бы спокойно спать — мне в том числе.

Что до меня — я не очень понял, как им удалось погрузиться на корабль, но на самом деле я об этом не думал до тех пор, пока шлюпка не обогнула его, открыв нашим взорам плавучий док.

На самом-то деле это была скорее небольшая баржа с принайтовленными по ватерлинии для устойчивости пустыми бочонками на носу и корме. Деревянная рама, висящая над поручнями, не давала барже отойти от корабля. Очевидно, на причале товары нагрузили на баржу, отвели ее к «Делените» и пришвартовали к борту. Теперь товары можно будет сложить в сеть и поднять лебедкой на борт с наименьшим риском как для экипажа, так и для товара.

На борту, над нами, двое моряков как раз закрепляли грузовой кран. Аккуратно сложенную сеть уже к нему привязали. С этим они припозднились. Краном практически невозможно пользоваться, если гики не убраны или не привязаны на другой стороне судна — они движутся по одному и тому же месту, а стрела крана должна быть достаточно длинная для обеспечения хорошего рычага, когда двум матросам предстоит перетащить тонну груза с причала на палубу.

В бытность свою моряком, кочуя из порта в порт, я любил поработать лебедкой и краном. Работа это трудная, и любить такую для меня необычно, но есть нечто совершенно особое в возможности оперировать такими силами, пусть даже и опосредованно.

Конечно, не для всех.

На миг я подумал, что мы вырвались — Тэннети, легко перескочив со шлюпки на баржу, помогла вылезти мне: я попрежнему осторожно сжимал в руке колбочку, будто только от нее все и зависело.

В общем-то так оно и было.

Даэран и его солдаты последовали за нами на баржу; двое бережно уложили на нее Кенду и Баста. Сверху, держась за поручень, нагнулся капитан.

Он мне сразу весь не понравился — от аккуратно подстриженной бородки и усов, обрамляющих раскрытые в белозубой полуулыбке губы, до узкобедрой широкоплечей фигуры борца или бодибилдера, стоящей на крепких, как бревна, ногах. И загар красиво-бронзовый, не коричневый.

Никогда не доверял красавцам.

— Добро пожаловать, — вымолвил он с деланным спокойствием. А может, мне это показалось. Может, он из тех болванов, которые просто не понимают, насколько легко все может пойти к черту.

— Я — Эрол Линеан, капитан «Делениты».

Я кивнул.

— Уолтер Словотский. Капитан своего сердца.

— О черт, — буркнула Тэннети. — Так я и думала, что ты ляпнешь что-нибудь подобное.

— Что?