Путь к империи

Он не давал опомниться неприятелю и одерживал одну победу за другой, заключая перемирия, когда находил это нужным. На желания и волю Директории он уже не обращал ни малейшего внимания и распоряжался в Италии совершенно самостоятельно, очень часто прямо нарушая получаемые из Парижа инструкции. Даже тон его донесений Директории изменился, стал более напыщенным и дерзким, и он подписывался уже не Буонапарте, а Бонапарт, так как прежняя его фамилия выдавала его итальянское происхождение.

Директория сама уже начала побаиваться своего победоносного генерала, который в Италии играл роль настоящего диктатора, тем более что он сам содержал свое войско – конечно, путем военных реквизиций, – так как французская казна была пуста. Естественно, что при таких условиях он мог проявить свою независимость и мог открыто смеяться над планами военных операций, которые послала ему Директория, и, совершенно игнорируя ее, вести дипломатические переговоры.

Итальянский поход положил начало славе Наполеона, дальнейшие же события только укрепляли его положение и содействовали его возвышению. Задатки цезаризма в нем особенно ясно обнаружились в Италии, и далее они могли только развиваться все более и более.

Когда Директория пробовала оказывать ему сопротивление, так как ее внешняя политика, бывшая, в сущности, политикой Наполеона, подвергалась яростным нападкам, то Наполеон грозил отставкой, и директора смирялись и шли на уступки, потому что в армии Наполеон уже сделался кумиром, и солдаты готовы были идти за ним в огонь и в воду.

Война кончилась миром в Кампоформио, выгодным для Франции, и полным посрамлением ее противников, Австрии и старой Германии. Этот мир послужил также основой будущего властительства Наполеона, сделавшегося полным господином положения. В побежденной стране он расположился как цезарь, вводил контрибуции и налоги и организовал новое государство на развалинах старой Италии.

У него была уже собственная резиденция, во дворце Монтебелло, в Милане, где он окружил себя пышным двором. Туда приехали к нему Жозефина, его сестры, мать и братья. Кроме них, конечно, съехалось туда и много других людей – его восторженных поклонников, льстецов и просителей – как всегда составляющих свиту каждого, кто стоит на пути к власти и славе. Всем хотелось погреться в лучах новой восходящей звезды.

Глава IV

Возвышение Наполеона. – Египетский поход – Абукирская битва. – Возвращение во Францию и встреча в Аяччо. – Наполеон и Сийес. – Переворот 18 брюмера.

Наполеон совершенно расходился во взглядах с Директорией, которая, как ни старалась, не могла подчинить его себе. И хуже всего было то, что она еще вынуждена была благодарить его. Когда ему попробовали только высказать порицание, то он ответил именем 80 000 солдат, что уже прошло время, когда адвокаты и болтуны могли гильотинировать солдат! Республиканская партия, опасавшаяся роялистов, замышлявших восстановление монархии, обратилась за помощью к Наполеону, и он послал в Париж своего генерала Ожеро, который, в согласии с тремя директорами, произвел известный переворот 18 фрюктидора (4 сентября 1797 года), опять окружив солдатами Тюильрийский дворец.

Из обоих Советов были исключены наиболее оппозиционные члены, и, кроме того, двое директоров отправлены в изгнание. Новая же Директория, обязанная всем Наполеону, конечно, уже не смела идти ему наперекор ни в чем. В Париже, куда он вернулся с лаврами победителя, ему был оказан восторженный прием. Официальные круги устраивали в честь его блестящие празднества, и все партии наперерыв старались привлечь его на свою сторону, считая его своим. Но, в сущности, он никогда не принадлежал ни к какой партии, и поэтому каждая могла заявлять на него притязания.

Париж ликовал и чествовал Наполеона. Французский институт избрал его своим членом, а улица, на которой он жил, была названа улицей Победы. В военном же отношении он поразил весь мир, и его стратегия была признана классической и положена в основу всей теории военного искусства.

Но сам Наполеон вел себя очень сдержанно и в своих речах всегда говорил о своей преданности революции, республике и конституции III года. Директория боялась его, но в то же время уже не могла без него обходиться, а Наполеон прекрасно видел, что она вступила на наклонную плоскость, которая должна была привести ее к погибели.

Зиму 1797–1798 годов Наполеон провел в Париже, и Директория исполняла все, на что указывал ей Наполеон. Он послал приказ генералу Бертье занять Рим и выработал план военного вмешательства в дела Швейцарии. В Раштате, куда он поехал в качестве уполномоченного Франции для переговоров с Германией о мире, он вел себя очень надменно, подсмеивался над владетельными князьями и публично прогнал шведского уполномоченного графа Ферзена за то, что тот был другом Марии Антуанетты.