Путь к Истоку

Яснина бросила скептический взгляд сначала на девушку, которая, похоже, говорила совершенно искренне, не пытаясь подольститься, затем перевела его на свое отражение в зеркале. Молчаливая хрустальная гладь не пожелала присоединиться к хору дифирамбов, которые ей продолжали петь, безразлично отражая невысокую, среднего роста фигуру, с округлыми бедрами, тонкой талией и пышной грудью. Да, у нее была изумительная загорелая и бархатистая кожа, но любая чародейка могла похвастаться тем же, ведь у каждой из них были свои секреты ухода за собственной внешностью. Округлый овал лица обрамляли волнистые, отливающие медью очень длинные волосы, которые являлись любимым аспектом ее внешности. Ее черты можно было назвать красивыми, но они не были идеально правильными и совершенными: чуть пухлые губы бантиком, ямочки на округлых щеках, большие глаза каре-зеленого цвета, тонкий изгиб бровей. Она нравилась многим, но не находила в своей внешности ничего необычного: у всех окружающих был тот же набор, чаще всего более привлекательный и завораживающий.

Яснина философски пожала плечами, слушая не замолкающих ни на минуту девушек, уже не обращая внимания на сыпавшиеся с трех сторон комплименты. Довольно быстро им удалось переодеть ее в наряд, представляющий собой прямую, слегка расклешенную тунику со свободно струящейся волнами юбкой, ниспадающей шлейфом на пол. Высокий лиф был отделан вышивкой и каплевидными золотистыми камнями. Тонкие ленты, усыпанные мелкой россыпью сверкающих драгоценных бусинок, удерживали ее на плечах и обвивали руки, заканчиваясь на запястьях широкими золотыми браслетами. Недоверчиво глядя то на свое отражение, то на сияющих, как начищенный медяк, служанок, с гордостью и умилением рассматривающих ее, Яснина пыталась понять, как она умудрилась вляпаться в очередную историю.

Учителя бы удар хватил, если бы он увидел ее в этом виде, разряженную, как какую-то любимую наложницу. Хотя, на последних, которых она в избытке видела при дворе, тратилось намного меньше ткани и украшений. Хихикающая рыжеволосая девушка собрала ее волосы, перевивая их такой же расшитой золотистой лентой, что и на платье, и с поклоном отступила назад. Пока она трудилась, высунув от усердия розовый язычок, другая девушка куда-то убежала, возвращаясь уже с парой резных шкатулок, в которых оказались хрустальные флакончики с духами и маленькие керамические баночки с всевозможной косметикой. Яснина хмыкнула, рассматривая услужливо подсунутый под нос довольной донельзя служанкой яркий опиат для губ. Да, Велислава бы заложила свою душу какому-нибудь демону, только чтобы он позволил ей остаться в этом месте, которое для нее, скорее всего, показалось бы раем. Ее же оно только смущало и вызывало неловкость: словно она по ошибке оказалась на месте знатной дамы, привыкшей к неге и чрезвычайной роскоши, а также вниманию к своей персоне и заботе.

Девушки убежали, возбужденно смеясь, но побыть в одиночестве долго ей не дали. Она писала письмо знакомому магу, жившему в Моравве уже много лет, надеясь прояснить сложившуюся очень странную ситуацию, когда веселая рыжеволосая девушка вернулась. Яснина с неохотой подняла голову от пергамента, а служанка изумленно уставилась на письменный прибор, которого до этого в комнате не было. Свернув письмо, ведьма небрежным движением бросила его себе за плечо, прошептав пару слов. Вспыхнуло темное пламя, и пергамент просто растворился в воздухе с тем, чтобы попасть в нужные руки. В зеленых круглых глазах появилось такое восхищение, что Яснина досадливо поморщилась. Спохватившись, девушка присела в реверансе.

— Господин приглашает вас разделить ужин с ним и его семьей.

— Княжне стало лучше?

— Да, после лекарств, что дал ей лекарь, она пришла в себя и успокоилась. Она тоже будет присутствовать на ужине. Это своеобразная традиция: наш повелитель всегда собирает всю семью по вечерам вместе, как бы занят он не был.

— Прекрасный обычай, — Яснина последовала за тараторящей служанкой, которая с гордостью показывала ей дворец, рассказывая, как его строили и из каких дальних стран привозили ковры и шелка. Подобная бессмысленная болтовня уже давно вывела бы ее из себя, заставив применить какое-нибудь малоприятное заклятье по отношению к рассказчице, но девушка делала все так непредвзято и искренне, что чародейка сама не заметила, как начала улыбаться ее шуткам.