Путь к Истоку

Колдун не издал ни звука, просто переждав нахлынувшую лавину силы, опустившись на правое колено и упираясь руками в пол. Яснина приготовилась к ответному удару, обещающему быть яростным и беспощадным, потому что видела происходящие с мужчиной изменения. Рогд решил, что будет не лишним и справедливым прибегнуть к своей истинной силе, ведь колдунья без зазрения совести использовала темный дар против него. И внезапно стал заваливаться на бок…

Колдунья застыла, забыв даже о необходимости моргать — его тело все клонилось в сторону, пока не рухнуло на камни. Голова отделилась от него и откатилась в сторону. Алый фонтан крови ударил из перерезанного горла, орошая пол и стены пещеры. С трудом сглотнув подступивший к горлу комок, Яснина перевела взгляд туда, где позади убитого мага стоял Камлен, сжимающий в руке все еще поднятый для удара меч, лезвие которого обагряла горячая кровь.

— Не в моих привычках наносить удар со спины, но ведь речь и не шла о благородстве, ведь маг сделал именно это, украв тебя.

Полукровки не стали дожидаться дальнейшего развития событий. Как только они увидели смерть своего предводителя, так сразу же резво бросились вон из пещеры.

— Их нужно остановить, — выкрикнула колдунья, бросаясь следом, но остановилась, заметив появление Лима. Старик поспешил к магу, неподвижно лежащему на полу, который из последних сил старался держать глаза открытыми. Следом за ним вошел Рамир, удерживающий в руках окровавленный меч. Он осмотрелся вокруг, прищуриваясь, чтобы всмотреться в темноту, презрительно поморщился и неторопливо направился к жалобно подвывающему княжичу, безрезультатно царапающему камень пальцами в бесплодных попытках вытащить осколок из плоти.

— Не стоит об этом беспокоиться. У подножия их дожидается отряд Рамира. Его люди превосходно обучены, поэтому не позволят им уйти, — князь бросил быстрый взгляд на целителя, который покрывал сияющей пеленой тело Лота.

— Как вы здесь оказались? — Огромного труда колдунье стоило загнать бунтующую, требующую продолжения, силу назад, возвращая себе привычный облик.

— Можешь уже выходить, — Камлен слегка обернулся назад, с улыбкой глядя на выступ, за которым кто-то притаился.

Из-за камня выглянули сначала встрепанные волосы, потом милый курносый носик, сразу выдающие их обладательницу.

— Сиара, — обреченно простонала Яснина, — сколько раз я просила тебя оставаться в безопасности?

— Виноват князь, — тонкий пальчик показался из укрытия, обвинительно потыкав в фигуру мужчины для большей убедительности, — он мне приказал!

— Да? — Мужчина иронично приподнял брови, но не стал выдавать девушку, ворвавшуюся в тронный зал, едва померкло сияние перехода. Она порывалась сразу отправиться на поиски своей госпожи, но Камлен, хоть и с огромным трудом, уговорил ее подождать. Ему нужно было время, чтобы собрать лучших воинов, потому что прекрасно сознавал, на что они идут.

— Я даже не почувствовала вашего присутствия, — колдунья недоуменно нахмурилась.

— Все ж, целительская магия годна не только для того, чтобы врачевать недуги, — Лим приподнял голову, улыбаясь ей, — но и для того, чтобы укрывать пострадавших от глаз их недругов или опасности.

— Твой брат, — Яснина подняла глаза на подходящего к ней Камлена, не зная, как помягче и поделикатнее рассказать ему о случившемся.

— Мерзкий и трусливый ублюдок, — выплюнул Лот, с хрипом выдыхая и приподнимаясь на руках, — он не только предал ваш род, но еще и хотел захватить трон, избавившись не только от тебя, но и от Азарии…

— Вот как?!

Князь мягко повернулся, но колдунья видела, как опасно загорелись его глаза. Он решительно направился к поскуливающему Ховару, поднимая меч, который продолжал держать в руке, покручивая рукоятку. Рамир что-то прошипел сквозь стиснутые зубы, больше всего напоминающее заковыристое ругательство или проклятие, схватил княжича за воротник испачканного в каменной пыли сюртука, с силой прижимая его к полу.

— Мы родились в одной семье, выросли вместе. Когда в тебя успела войти эта тьма, Ховар? Когда зависть успела вселиться в твою душу и так ожесточить ее?

— Маг, — прорыдал княжич, надежно удерживаемый военачальником, который с перекошенным от гнева лицом смотрел на его жалкие попытки освободиться и сбросить с себя руку, — он заставил меня так поступить!

— Как благородно, сваливать вину за случившееся на того, кто уже не способен твои обвинения опровергнуть, — колдунья видела, как презрительно скривились побелевшие от ярости губы князя.

— Это ложь, — она даже не взглянула в сторону завопившего что-то, отрицающее ее слова мужчины, глядя на Камлена, стоящего к ней вполоборота, — его разум чист. Если это определение может быть к нему вообще применимо. Я сама слышала, что он говорил. Княжич боялся, что Азария составит ему серьезную конкуренцию в борьбе за трон, поэтому был готов со спокойной душой избавиться от нее.

— Кому ты веришь, брат?! Ведьма все лжет, она сама хочет захватить власть! Вот увидишь, она однажды просто избавится от вас всех и станет править Мораввой самостоятельно!