Путь к колодцу (СИ)

   Я только усмехнулся -- вот типичный пример невольного нашего эгоизма, каждый старается выглядеть в глазах других пристойно, но редко думает о самих этих других. А ведь, если Володька хоть за пистолет схватился от страха и желания помочь Шторму, то, судя по мне, у остальных сил даже на это не хватило, и стояли мы, как кролики перед удавом, совершенно беспомощные. Но Никаноров думал только о себе, решив, что остальные даже не испугались.

   -- Интересно, когда он вернётся? -- выразил кто-то общий интерес. Почему-то все мы были уверены, что Женя управляет "утюгом", являясь пилотом неизвестного аппарата. Вопрос вызвал оживление, посыпались догадки о возможных маршрутах его полёта, упоминались ближайшие и отдалённые шикарные рестораны, курорты и пляжи.

   ---Эх, я бы ...-- мечтательно вздохнул, оживившись, Володька и добавил с укором: -- Нехороший всё таки он человек, Жека, мог бы ещё кого взять.

   Офицеры рассмеялись: -- Тебя к тёще на летающей тарелке с голубой каёмочкой подбросил бы.

   Володька был уже в своей привычной роли. Подполковник, вернувшись от радиолокаторщиков, недовольно взглянул на него:

   - Хороший, нехороший, а взыскание получит наверняка - знаешь, как обращаться, так это ещё не повод мчаться без приказа неизвестно куда.

   За разговорами прошло не так уже и много времени, когда от радиостанции сообщили, что Шторм приземлился в гараже Агентства. Отсутствовал он, по моим часам, около часа сорока шести минут.

   Глава 28

   Евгений Шторм.

   Вертолёт завис над просекой, почти сплошь уставленной армейскими фургонами в жёлто-зелёных разводах камуфляжной окраски. Чуть в стороне, среди молодой поросли, у одиноко стоящей разлапистой сосны, ярким жёлтым пятном выделялся бульдозер.

   ---Да вон же! Рядом с бульдозером. - толкал меня локтем в бок и орал на ухо, перекрикивая свист турбин и лопотание лопастей Володька Никаноров: -- Да куда ты смотришь?

   Но я сверху так ничего и не разглядел. Стояла рядом с бульдозером группа офицеров и штатских, да густая тень от сосны. Да и не очень хотелось мне вглядываться... Меня охватило лихорадочное состояние тревоги, вновь чувствовал я себя перед испытанием, и вновь страх, сделать что-то не так, ознобом ожигал меня.

   Я шёл через ельник за Володей буквально в шоке, не замечая ни кого и ни чего... А потом увидел "пузырь", он сразу поразил меня, я не мог оторвать от него глаз, почему-то выглядел он каким-то маленьким беззащитным и несчастным у огромного этого бульдозера, окружённый враждебными взглядами. Вид его пробудил во мне жалость, как посланник совершенно иного мира, притулился сиротливо он здесь, не зная что делать, как быть... Несчастный и жалкий...Его вид вызывал во мне стремление защитить его, помочь ему, оградить от чужих и равнодушных... А дальше начался сон - нечто подобное моему сну у Амвросиевны, казалось, кто-то действует моими руками, ногами, всем телом, а я, застыв в сладкой истоме, только наблюдаю с удивлением за собственными движениями. Я вспомнил, что видел нечто подобное в том странном и чудном дворце, среди множества его загадок и чудес, блестящих и переливающихся дивным светом в одном из огромных залов, там стоял и скромный двойник этого "пузыря". Маленький и невзрачный, среди замысловатых и сложнейших в непостижимом сочетании своих деталей аппаратов, непрерывно изменяющих свою форму и соотношение деталей. Тогда совершенно не привлёк он моего внимания, а сейчас что-то точно позволило мне поверить - это он!

   Именно такой я видел, в этом, не задумываясь, мог я поклясться, но как пользоваться им? Я чувствовал, что знаю как. Что есть во мне это знание, где-то в глубинах подсознания ждёт оно своего часа, как умение дышать, как умение сердца гнать кровь... Слишком сложное оно что бы можно было просто обучиться ему, спрятано оно надёжно и глубоко, но чувствую я его в себе и знание этого будоражит меня...

   Я ходил вокруг "пузыря", зачем-то прикасаясь к его гладкой упругой поверхности, но мне необходимо было прикоснуться к нему - показать ему своё дружелюбие, приласкать? Что-то странное происходило со мной, я почти захлёбывался от жалости к нему, от любви к нему!

   И вдруг я понял, сразу в одно мгновение вспомнил я этот жест, и даже не я вспомнил его, мышцы мои вспомнили, дёрнувшись в неуловимом движении... Жест для вскрытия "пузыря", что важно в нём - сам жест, или комплекс сложнейших биоимпульсов в моих мышцах? Я ни чего об этом не знаю, как не знаю, как я двигаю рукой, как управляю собственным телом? Ни чего не знаю я о себе, о языке своего тела, не понимаю его.. Как не знаю, что подняло во мне это знание для вскрытия "пузыря" - любовь ли, жалость ли?