Путь к океану

— Эту вещь создала Лида. Я понимаю ваше недоверие, но это так. Эта женщина не просто человек — она талантливый творец. Теперь, я думаю, у вас есть стимул, чтобы как можно быстрее спасти ее?

— Не то слово, — Элаймус сдвинул брови, задумавшись. Потом решительно протянул ладонь к Велере, — Дайте мне ее, юная разрушительница чужих замков. Есть у меня одна интересная гипотеза, и мне бы очень хотелось ею воспользоваться.

— Что тебе еще в голову пришло, дедуля? — недовольно выступила вперед Руалла, загораживая темноволосую леквер.

— Обижаешься, детка? — хмыкнул в ответ Элаймус, — Зря. Сколько тебе лет, и сколько мне. И если ты выросла из ползунков, это не значит, что ты можешь нарушать право старшего. А старший, девочка, здесь и сейчас именно я. Поэтому, во-первых, я могу называть тебя так, как пожелаю нужным. А, во-вторых, тебе лучше отдать мне копию жемчужины. Ведь ты же не хочешь, чтобы с твоей человеческой подружкой что-либо произошло?

Рыжеволосая сморщилась, все же позволив бывшему Сотворителю взять поддельный артефакт в руки. Элистар с тщательностью ювелира осмотрел каждый сантиметр идеально гладкой поверхности, будто вслушиваясь не то в жемчужину, не то в глубину себя. Даже глаза прикрыл, втягивая морозный воздух глубоко в легкие. Друзья же, наоборот, перестали дышать, ловя каждое движение мышцы на лице леквера, следя за его чуткими длинными пальцами. И вот, когда Викант хотел тряхнуть его за плечо, дабы выяснить, долго ли тот будет стоять памятником самому себе, Элаймус неожиданно поднял веки, и с ленцой оповестил собравшихся:

— Кто из вас знает о силовых туннелях?

— Я что-то такое слышал, — почесал голову Уварс, — Кажется, это свободные остатки так называемого образующего начала живых существ, в основном магических или имеющих дар. Вроде теплового или светового следа.

— Правильно, капитан. А еще существует мнение, что подобные потоки нельзя ничем перебить, даже трехкомпонентными конструкциями.

— То есть вы предлагаете нам использовать остаток чьей-то сущности для того, чтобы сделать брешь в щите?

— Именно. Только вы не совсем правильно сказали: не сущности, а души. Ведь любой сотворенный объект — не что иное, как сформированный по определенному закону кусочек сущности. Или, точнее, его избыток. Эта жемчужина вернется к своей хозяйке, а заодно и нас проведет к ней. Только есть одно маленькое условие.

— Какое? — насторожился Локмер.

— Ваша Лида должна быть в сознании и отвечать за свои действия. И лучше, если при этом ее организм будет целым и невредимым, — что-что, а добавить в бочку меда ведра три дегтя Элистар-старший любил.

— А если этого не произойдет? Если уже поздно? Ведь пока мы тут обсуждаем научные аспекты проблемы, Азули могла не единожды успеть убить мою невесту или сделать из нее узнающую.

— Не горячитесь, юноша. Наша обожаемая Всевидящая три часа назад покинула этот домик. Да я и не думаю, что эта тварь будет проделывать одну и ту же работу дважды. Уж поверьте мне, она не из терпеливых. Не получается с первой попытки, второй уже не предпринимается. Отсюда вывод: человеческая женщина либо давно покоится в мусорном ведре в виде обугленных остатков, либо еще не очнулась. Что касаемо первого варианта, он маловероятен. Если бы целью андереты было убийство Лиды, она бы не стала бы тащить ее сюда, а просто-напросто, добила бы на месте.

— И что мы будем делать? — тоскливо поинтересовалась Мэрке, — Вы можете определить, когда Лида придет в себя?

— Не сомневайтесь. А пока, давайте что-ли костерок запалим? — зевая, предложил Элаймус. Остальные покосились на него, словно мужчина сказал им что-то крайне неприличное. Однако спорить не стали. Долгий день медленно перетекал в долгую ночь, наполняясь, словно чаша до краев, ожиданием.

— Одевайся, — я даже не взглянула на брошенную мне под ноги кучу тряпок. Элаймус нависал надо мной, подобно водяному валу, нетерпеливо постукивая ногой по полу.