Путь к социализму: пройденный и непройденный. От Октябрьской революции к тупику «перестройки»

Рассмотренные здесь экономические противоречия свидетельствуют о том, что социалистический сектор народного хозяйства претерпевал сложный процесс развития переходных производственных отношений. Путь развития социализма, в особенности в условиях Советской России, где преобладало мелкокрестьянское производство, и большим удельным весом обладали докапиталистические и раннекапиталистические формы производства, с необходимостью предполагает движение через целый период широкого использования государственно-капиталистических отношений. Способны ли были «ростки социализма» укрепиться и занять доминирующее положение в окружении государственно-капиталистических, частнокапиталистических, мелкотоварных и патриархальных отношений? Это было возможно в силу особых социально-политических условий, созданных революцией, и обеспечивавших политическую поддержку развитию именно социалистической тенденции, поддержку со стороны государственного аппарата.

Но как же обстояло дело с самим рабочим государством, в какой мере оно было готово выполнять эти объективно назревшие задачи? И как к обеспечению этих задач подходила монопольно правившая в Советском государстве коммунистическая партия?

1.4. Отражение социально-экономических противоречий нэпа в конфликте внутри правящей партии. Формирование левой оппозиции

Свертывание политической и хозяйственной демократии в Советском государстве неизбежно вело к тому, что объективно существовавшие конфликты социальных интересов стали отражаться в политической борьбе внутри правящей (и единственной) большевистской партии. А необходимость политической консолидации партии, представляющей меньшинство общества, предотвращения глубоких разногласий внутри нее, чтобы не утратить власть, неизбежно вела к свертыванию и внутрипартийной демократии (запрет фракций на X съезде, переход от выборности к фактическому назначению секретарей парторганизаций «сверху» в новой редакции устава партии, принятом на XII всероссийской партконференции).

Только когда это свертывание внутрипартийной демократии вполне определилось, протест против него принял довольно массовые масштабы, получив отражение в «письме 46-ти» и статье Л. Троцкого «Новый курс». По вопросу о внутрипартийной демократии и бюрократизации партии в 1923 году развернулась острая дискуссия. Руководство партии с трудом сумело одержать в этой дискуссии организационную победу над критиками лишь ценой формального признания правомерности большинства их требований.

Другим предметом острых разногласий послужил выдвинутый И. В. Сталиным тезис о возможности строительства социализма в СССР независимо от революций в развитых странах капитализма. Этот тезис легитимизировал пребывание большевиков у власти, оправдывал ее образом «светлого будущего». В самом деле, зачем нужна

у власти коммунистическая партия, если она не собирается вести страну к социализму?

Оппоненты И. В. Сталина, несмотря на их обращение к достаточно основательным традиционным марксистским аргументам против возможности социализма в изолированной Советской России, не нашли убедительного ответа именно на последний вопрос. Сталин, кроме того, оказался убедительнее и в ответе на вопрос о том, какова должна быть экономическая политика коммунистической партии в мелкокрестьянской стране. Все другие ответы на этот вопрос, предлагавшиеся как внутри РКП(б)—ВКП(б) — сторонниками левой оппозиции и бухаринцами, так и вне ее (меньшевики, сменовеховцы, евразийцы…), оказались недостаточно прагматичными, недостаточно учитывавшими реальные социально-экономические условия и реальную расстановку социально-политических сил.

Однако значительной частью партии линия И. В. Сталина — отчасти осознанно, отчасти интуитивно — оценивалась как стратегическая угроза социалистическим целям. Создавая под вывеской «социализма» то общество, которое реально можно было создать на основе линии партийного большинства, Сталин был готов делать это едва ли не любой ценой, осуществляя тем самым дискредитацию «социалистического эксперимента». Грандиозные исторические последствия этой дискредитации мы можем в полной мере оценить только сегодня, но многие в РКП(б)—ВКП(б) уже тогда испытывали обоснованные опасения по поводу того, каков будет результат проекта «социализм в отдельно взятой стране». Главное сомнение заключалось в том, а что же останется от социализма в случае реализации — пусть и успешной — сталинской линии?