Путь к Свету

Я надел на безымянный палец своей невесты золотое колечко. Маша заметно волновалась; болезненно улыбнулась и взяла с блюдца серебряное кольцо. Вдруг рука её дрогнула, и я увидел, как оно падает наземь… Мгновение, болезненное и долгое словно вечность! Кольцо со звоном ударилось о камень и покатилось. Я остановил его рукою, поднял и передал Маше.

– Плохой знак. Быть беде! – послышался женский шёпот за спиной.

– Не переживай… Всё будет хорошо! – тихонько пробормотал я, чтобы успокоить Машу. Она, кажется, воспрянула духом, и в дальнейшем троекратный обмен кольцами прошёл без происшествий.

Мы приблизились к аналою, и Патриарх спросил меня:

– Имаши ли, Андрей, произволение благое и непринужденное, и крепкую мысль, пояти себе в жену сию Марию, юже зде пред тобою видиши?

– Имам, Святейший Владыко.

– Не обещался ли еси иной невесте?

– Не обещался.

Прочитали молитвы:

– Господи, благослови брак сей; даруй им плод чрева, доброчадие, единомыслие в душах…

Патриарх перекрестил меня:

– Венчается раб Божий Андрей рабе Божией Марии во имя Отца, и Сына, и Святого Духа, – и возложил мне на голову венец с образом Спасителя. Второй венец с ликом Богородицы покрыл главу невесты, украшенную белою фатой:

– Венчается раба Божия Мария рабу Божию Андрею во имя Отца, и Сына, и Святого Духа.

Свидетели, коими были Миша Князев и Катя Ермолова, подруга Маши, подняли венцы над нашими головами, а Патриарх провозгласил:

– Господи, Боже наш, славою и честью венчай их!

Далее, пропели молитву Господню «Отче наш», и появилась чаша с вином. Мы трижды испили вина из чаши, Патриарх соединил наши руки, покрыв епитрахилью, и мы трижды обошли вокруг аналоя…

Таинство венчания подошло к концу.

Я поцеловал свою жену в холодные и бледные губы. Она поглядела на меня доверчивым взором, полным любви и надежды.

Мы вышли на паперть Благовещенского собора. Солнце появилось из-за туч и залило светом всю округу. Посыпались поздравления.

Внезапно всё изменилось, время замедлилось, пространство искривилось, воздух стал подобным воде, и пуля летела, рассекая волны…

Я был очарован необычным зрелищем; осознание происходящего пришло с запозданием. Я успел поднять голову вверх, и пуля вонзилась в шею мою. Кровь фонтаном хлынула из порванной артерии и залила белоснежное платье моей жены. Она вскрикнула, а я рухнул на брусчатку…

Поднялся переполох. Люди метались по площади во все стороны; троих в давке затоптали насмерть…

Я лежал у подножия храма, истекая кровью, слышал крики бегущего народа, а пред глазами тёмные тучи наползали на голубое лучезарное небо. Мне показалось, что я взлетел и поднимаюсь ввысь. Я улыбнулся приятной мысли, что всё кончено… От боли померк свет в глазах.

В первый раз я очнулся в автомобиле. Кровь хлестала из раны на шее и залила всё заднее сиденье…

Мои глаза устало сомкнулись. Во второй раз я пришёл в себя в больнице и увидел белые халаты врачей, стоявших вокруг меня…

***

Я не чувствовал своего тела.

Операция была в самом разгаре. Суета врачей мне показалась неестественной; я пытался им объяснить, что со мной всё в порядке. Но они меня не слушали…

Я равнодушно глядел со стороны на своё тело, лежащее на операционном столе, и двинулся к наглухо закрытой двери. По привычке потянулся к дверной ручке; без всякого страха прошёл сквозь препятствие и очутился в коридоре…

Маша в залитом кровью платье рыдала, закрыв лицо руками. Я увидел сестру Алёну с Мишей, Алексеева, Володю Семенова, Диму Громова, Ваню Ковалёва. Казалось, они убиты горем, а Володя от жалости к Маше и сам прослезился. Я не смог утешить свою жену, мои слова остались без ответа – она их не услышала.

«Я – привидение», – где-то словно бы вдали от меня пронеслась эта мысль.

В дверях появился главврач. Все разом поднялись ему навстречу.

– Кровотечение остановлено. Но… – он вздохнул. – Требуется переливание крови четвёртой группы, резус-фактор отрицательный. В наших запасах такой нет… Если мы не найдём её, он умрёт!

Маша снова заревела.

– Может, у кого-нибудь из нас такая группа крови? – осведомился Миша Князев, оглядев присутствующих. – Что, ни у кого?

Оставался один выход.

– Группа крови редкая, – заметил Володя Семёнов, – но страна наша велика и обширна, как он говорит. И в народе его любят…

Маша вытерла слёзы и крикнула сотрудникам службы охраны, стоявшим в сторонке:

– Телефон!

– Кому ты звонить собралась? – спросил Миша.

– Подруге – с телевидения, – объяснила она, набрала номер и заговорила в телефон. – Ольга, это Маша Коновалова… То есть Романова… Мне… нам нужна твоя помощь!

– Они с телеоператором будут тут минут через двадцать, – сообщила она и уставилась в стену ничего не видящим взглядом.

– Тебе бы переодеться и умыться не мешало, – заметил Миша. – Ребята, отвезите её…

– Неужели ты думаешь, для меня важно то, как я выгляжу, теперь, когда мой муж на грани жизни и смерти?! – вспылила она. Он смутился:

– Прости, я не хотел тебя обидеть.

Спустя полчаса Маша, глядя в телекамеру, обратилась к людям: