Путь к свободе (СИ)

— А ведь ты так и не сказала мне, что такого натворила, — опомнился Василий, тактично отложив на другое время тему моего прошлого плена. Заметил, значит, как всего одно её упоминание опускает моё настроение чуть ниже плинтусов первого этажа.

— А ты не сказал, почему не рвёшься к родителям…

Он одарил меня злобным взглядом, и снова отвернулся к окну, показывая тем самым, что на таких условиях согласен закрыть обе темы.

Я развалилась на большой двуспальной кровати и закрыла глаза. Всё ж, после времени, проведённого в поезде, могла мечтать только о двух вещах — горячей ванне и возможности спать на чём-то большом и мягком. И если первое было исполнено почти сразу после нашего заселения, то со вторым возникли сложности — сон как рукой сняло.

В общем, так и провалялась до самого вечера, тупо перещелкивая каналы телевизора и роясь в интернете. Странно, но с некоторых пор я стала ярой поклонницей сводок новостей. Может, это было связано с неуёмным любопытством, которое надо было куда-то девать, а может, втайне от самой себя надеялась услышать что-то касательно своей истории…

Встреча со старым товарищем Василия была назначена в одном из ресторанов в центре, чему мой желудок оказался несказанно рад. Ведь в последние несколько дней ему приходилось скромно довольствоваться хот-догами из привокзальных закусочных, чипсами, пирожками, и другими прелестями фаст-фуда. И теперь, пока мой друг обменивался любезностями с риелтором Сергеем, я с диким удовольствием поглощала салатики и запеченную сёмгу. Ах, как же всё было вкусно! Никогда не думала, что всего за пару месяцев на чужбине успею так соскучиться по творениям российских поваров.

Из состояния гастрономической эйфории меня вытащило лёгкое покашливание Васи. И когда, всё-таки оторвалась от созерцания вкусностей, то наткнулась на внимательный взгляд Сергея.

— Марта, а что для вас важно в вашей будущей квартире? — спросил он, вогнав меня в состояние полного ступора. Странно, но за время всех этих скитаний по миру, меня как только не называли. К большинству имён я даже успевала привыкнуть, но вот собственное имя «Марта» до сих пор неприятно резало по слуху.

— Да, в общем, я существо неприхотливое. Хотя… — голос стал задумчивым. — Большая комфортная современная ванная комната, хорошая просторная кухня с полным оснащением бытовой техникой, и минимум две жилые комнаты с мебелью. А если это будет где-нибудь повыше, я имею в виду, хотя бы десятый этаж, и с большим балконом…

— В общем, понятно, — перебил мои мечтания Габи. — Запросы нашей королевы вряд ли будут нам по карману.

— Отчего же? — удивлённо проговорил риелтор, разглядывая меня с тем же выражением лица, с каким я пять минут назад смотрела на салатики. — Желания такой очаровательной особы должны исполняться в точности, и в самые кратчайшие сроки. К тому же, — он перевёл взгляд на недовольного Василия, которому явно не нравилось поведение друга, — у меня есть подходящий вариант. Центр, двенадцатый этаж, три комнаты, свежий ремонт. Техника и мебель присутствуют. А цена… Вы будете приятно удивлены.

— И сколько же нам обойдётся такая квартирка? — грубее, чем следовало бы, спросил Вася. Его явно раздражало поведение старого знакомого.

— Ну… это моя квартира, но в виду некоторых обстоятельств, я пока там не живу. Поэтому, могу предоставить её вам, — он смотрел на меня таким плотоядным взглядом, от которого хотелось спрятаться под столом.

— Знаешь, друг, мы наверно откажемся, — ответил Василий, поднимаясь со своего места, и хватая меня за руку. — Не хочу быть тебе чем-то обязанным.

С этими словами, он бросил на стол деньги за еду, и направился к выходу, волоча меня за собой.

— Что это было? — поинтересовалась я, когда мы оказались на улице, где, кстати, давно стемнело.

Да уж, теперь этот милый город уже не казался мне таким спокойным. Освещение было далеко не везде, со стороны скверов слышались голоса подпившей молодёжи, а из припаркованных у тротуара наглухо тонированных ошибок российского автопрома, вовсю качала музыка. Маты доносившегося до меня речитатива изредка приправлялись предлогами или междометиями. Цензурных же слов там почти не было…

— Ничего, — отозвался парень, оглядываясь по сторонам. — Я думал, что жизнь его изменит, но… ошибся. Таким как этот лось помочь не чем.

— Да что ты взъелся на него? — воскликнула я. — Он ведь помочь нам хочет.

— Помочь? Ты разве не заметила, моя глупышка, какими взглядами сопровождалось его предложение помощи? Боюсь, детка, плату он затребует непомерно большую, чем ты можешь себе представить.

— Думаешь, я не смогу за себя постоять? — отчего-то стало смешно.

— И по какому поводу смех? — он остановился и, развернув меня к себе лицом, посмотрел в глаза.

— Да так… Не обращай внимания, — мне совсем не улыбалось объяснять другу, что при желании я могу настучать по голове этому его Серёже, да так, что тот даже понять не успеет, что произошло.