Путь к золотому дракону

   Месть, настигшая бестиолога спустя два или три дня, оказалась воистину изощрённой. Рихтер шёл из Некромантической башни в библиотеку, когда вдруг услышал за спиной сдавленное хихиканье и неразборчивый шепоток. Повеяло цветочными духами. Не оборачиваясь, он понял, что это студентки с алхимического, и с трудом подавил малодушное желание прибавить шагу. Алхимички в тот год подобрались такие, что, повстречайся они с василиском, Эгмонт не поставил бы на того и медной монетки. Всё первое занятие по боевой магии они хихикали, перемигивались, сверлили Рихтера взглядами, обменивались записочками и вообще не изъявляли ни малейшего уважения ни к магистру, ни к изучаемому предмету. Последнее было хуже, но и первое не радовало. Впрочем, управу на них Эгмонт нашёл очень быстро, и даже учитель счёл решение остроумным.

   Тут впереди показалась сутуловатая спина магистра Назона, и девицы хором издали звук, более всего напоминавший кафский боевой вопль.

   -- Вот он! -- хищно пискнула какая-то студентка, но её голос заглушил звонкий цокот доброй полусотни каблучков. Рихтер сам не понял, когда успел прижаться к стене. Стайка девушек, всё сильнее напоминавшая стайку пираний, целенаправленно пронеслась мимо него; не прошло и мгновения, как Назон оказался взят в кольцо и зажат в угол. Это было проделано так быстро и качественно, что Эгмонт ощутил прилив профессиональной гордости. Не зря учил, мрыс дерр гаст!

   Назон было попытался вырваться наружу, но девушки уже теребили его за рукава, тянули в разные стороны, заглядывали в глаза и требовали немедленного ответа на животрепещущие вопросы. Причём каждая считала, что её вопрос важнее прочих.

   -- Магистр Назон! Вы и только вы знаете, какой сорт краски для волос мне следует выбрать! Что модно в этом сезоне: медный, рыжеватый или медовый?

   -- А из чего вы посоветуете шить сарафаны и платья? И вы полагаете, это будет носиться?

   -- А я вот видела на улице такую штучку, ну абсолютно неземного покроя! Цветастая, недорогая, и оборка -- ну прям у самой земли! А? Что скажете?

   -- Окажите мне помощь, почтенный! Как коротка должна быть моя юбка -- короче на ладонь, на локоть или вот так?

   Как именно "вот так", Рихтер не видел, но отлично мог представить. По голосу, по гортанному акценту и по манере строить фразы он узнал говорившую. Это была иностранная адептка, приехавшая по обмену с далёкого юго-запада, из земель, где женщины искони были воительницами, властительницами и стратегами. Климат в тех краях был жаркий, и тамошние амазонки отсчитывали длину юбки не от пола, а где-то от пупа. Эгмонт ещё не забыл жалоб госпожи Ламмерлэйк, каких трудов стоило объяснить этой конкретной студентке, что в Лыкоморье мужчины не привыкли к зрелищу столь совершенных ног.

   Сдавленный хрип Назона подтвердил предположение.

   -- А что вы думаете по поводу эйтанских мод, магистр Назон? -- бестиологу приходилось действительно туго, ибо в игру вступила лучшая студентка курса. Во всех смыслах, это была достойная ученица госпожи Ламмерлэйк: даже в толпе однокурсниц её ни с кем нельзя было спутать. Толстая каштановая коса едва не до пояса, узкие тёмно-синие штаны и широкий вязаный балахон с таким потрясающим вырезом, что Эгмонт давно отчаялся понять, как эта штука до сих пор не сваливается. Вероятнее всего, у девушки с меньшим бюстом такой номер бы не прошёл. Для Назона и было достаточно и этого, но помимо внешних достоинств адептка обладала редкостным сочетанием педантичности и широты мышления -- а также способностью задавать изумительно сложные вопросы.

   -- Как по-вашему, можно ли судить по установившемуся господству лилового явственное влияние галлиэнских мод? Или, возможно, это связано с традиционными кимранскими мотивами? Не могли бы вы также сказать, что станут носить на Эйа в будущем бальном сезоне?

   -- А какова ваша точка зрения по поводу последнего показа королевской охотничьей коллекции мод в аль-Буяне?

   Назон повторно пошёл на прорыв, но алхимички сами расступились, и перед магистром возникла одна из самых красивых и родовитых адепток Академии. Она была чистокровной эльфийкой, но дела это не меняло. Назон замер, глядя на девушку, как кролик на удава, а она, пленительно улыбаясь, протянула ему лоскуток тончайшего -- разумеется, эльфийского! -- шёлка. "Контрабанда, -- намётанным глазом определил Эгмонт. -- Как только элементали пропустили?" Но ему отчего-то совсем не хотелось вмешиваться.

   -- Прошу вас, -- у эльфийки был глубокий, воистину чарующий голос, -- рассудите наш спор. Какого цвета эта ткань: бедра испуганной нимфы либо же блохи в родильной горячке?

   -- Первое, -- быстро ответил Назон. Столь утончённое создание было несовместимо с блохами как здоровыми, так и в родильной горячке.

   -- Браво! -- восхитилась эльфийка и захлопала в ладоши, лучась восторгом. -- Магистр, вы должны знать: согласно условиям нашего спора, выигравшая в качестве платы должна вам ровно один поцелуй. -- Назон воспрянул духом и даже подался вперёд, но эльфийка лукаво погрозила ему пальчиком. -- Брюн, дитя моё, прошу тебя! Магистр ждёт!