Путь кама

Горячий порыв долетел до воюющих гигантов, развернул и завертел их в воздухе, словно пушинок. Вселенная побелела, раскалилась до температуры звездных светил, и ие-кыла, не в силах перенести болезненную резь в глазах, зажмурился.

Прошла секунда, другая, стало прохладней. Красные пятна за веками начали исчезать, и на их место пришла умиротворенная чернота.

Медведь открыл глаза и осмотрелся. Ни тэнгри, ни огня уже не было. Только скелет разбитого ангара, стекла капсул и повлажневшая земля Сы с отпечатками недавней борьбы, рытвинами и невообразимыми колдобинами.

Из кустарников выглянули лица людей. На многих читались безмерный, на грани сумасшествия ужас и безнадежность.

Мальчик лет десяти потрепал маму за ночную сорочку и почти шепотом сказал впопыхах, чтоб другие не услышали и не поняли:

– Мама, ты говорила, что люди – главные во Вселенной. Нас любит Небесный синьор. Это неправда, мам, ты обманывала меня. Мы – червяки для таких, как они, – он указал на уменьшающегося в размерах белого полубога. – Как для нас червяками были водяные.

Женщина прикрыла лицо бледно- серой тканью, так как завет древних запрещал ей обнажать прекрасные черты чужакам, но сразу же опустила руку и заплакала. Сейчас после пережитого ей вдруг показалось, что сын прав.

13. Тайная вечеря

– Последняя трапеза перед концом! Будь, что будет! – изрекла Люция на небосводе.

Великий Червь присел у ее покрытых мхом и папоротником ног:

– Не забудь омыть их, – дал он совет, глядя на камень ступней.

– И солги, – вмешался Фобос. – Такова жертва и участь грешников.

Светлоокая поникла, но не сбежала от кармы. Червь же захлопнул Ящик Откровений, поглотил собрата и растворился в небытии.

Притча горцев о богах. Чарип Маны, Велес Х.

Зима на Ольхоне, наконец, отступила, и первый весенние растения стали пробиваться сквозь толщу снегов, чтобы получить долгожданные крупицы света и тепла. Река Сивир вскрылась, забурлила, понесла по своим венам прошлогодние льдины. Она как можно скорее хотела избавиться от обездвижившего ее рабства. И весна помогала ей в этом, не могла иначе.

Неровные края льдин хрустели и ломались, крутились в воде волчком, прибивались в заводях к берегам, дабы отдохнуть и набраться терпения перед последним путешествием. Если бы ни дневное светило, они вечность сплавлялись по руслу реки, найдя, в конце концов, пристанище где-то в заболоченной низине с духами жаб и пиявок.

Мархи открыл глаза. Его мутный взгляд уперся в серую перину облаков, медленно плывущих в сторону пика Кайласа.

Пушистая влага почти не меняла формы, оставалась безучастной к потокам ветра, которые гнали ее к вершине божественной горы.

Да, по поверьям там, на Кайласе были ступени к небесным вратам, а за ними жили, наслаждались вечностью пресловутые повелители трех миров: тэнгри и их потомки: ханы и хаты. Ольхон, созданный когда-то первым шаманом, был точной копией тех мест, откуда боги благословляли Срединные миры, и также как они, этот Ольхон имел мост с Вечным Небом.

Под лопаткой Мара заныло, и он поневоле дернул плечом. Раздался всплеск. Ему внезапно стало холодно и мокро.

Что? Вода?

Еще какая!

Вокруг него бурлили, вздымались потоки, обжигая и сковывая каждый сантиметр плоти. Жуткие и опасные, они терзали все, что попадалось на их безумном пути. И Мара. Нет, не так. Это он плыл по горной реке, подобно погибающим льдинам, и сам бросал вызов непокорной стихии, в которой оказался.

Минуты жизни шамана были сочтены. Ни один организм, даже самый выносливый, не справился бы с такими силами природы. А его изможденное тело и подавно.

– Мархи! – раздалось совсем близко.

Мужчина повернул голову разглядеть голосящего человека, но хлебнув жидкого льда, вновь вытянул шею вперед.

– Мархи, я пришла за тобой! – девичий голос с нотками истерики гневился, что ему не отвечают.

– Клубничка? – выдохнул кам и тут же погрузился всем телом в реку.

Боль в спине тут же прошла, чувствовать что-либо кожа отказалась, а рецепторы… А рецепторы решили, что их час настал, и отключились все разом.

Мархи зажмурился, отчего красивое смуглое лицо его покрылось морщинами страданий и превратило юные черты в маску старика.

Белый хранитель. Там, на планете водяных он, наконец, встретил духа, старого знакомца с Земли, но как только из пучин бессознательного показалась хищная морда зверя, сам Мар отключился.

Поговорить не пришлось, а жаль. Весна не дала им надежды на мирное сожитие, она призвала хищника из спячки, однако заставила человека уснуть до тех пор, пока бессмертный ни насытится и ни покажет свою истинную мощь.