Путь херувима

Переодевшись в чистую одежду, Николай со спокойной душой пошел на базар. По дороге на работу он чувствовал большой прилив сил. Чувство удовлетворения охватило его полностью. Прохожие казались уму мелкими людишками, он чувствовал превосходство перед ними, но в чем оно заключалось, пока не знал и даже не хотел знать. Впервые Николай почувствовал себя каким-то особенным, что-то внутри возвышало его над остальными. Казалось, нет ничего невозможного. Работа проходила как никогда хорошо. Грузы казались ему не такими уж и тяжелыми. Люди, окружающие его и как всегда мешающие ему, уже были незаметны. Можно нарошно было, с легкостью в душе кого-то задеть тачкой, а затем и накричать на него, чтобы не путался под ногами. Чувство было такое, как будто бы родился заново. За доблестный дневной труд хозяин дал небольшие премиальные. «А жизнь, вроде бы налаживается», – крутилось в голове.

С хорошим настроением он шел домой. «Нужно отметить такой успех, чтобы не сбить масть», – подумал про себя Николай и сразу же свернул в забегаловку. Заказал 150 грамм водки и, как обычно, в подарок получил бесплатную закуску (конфету). Опустошив стакан и насладившись конфетой, он вышел на улицу. Дорога домой была яркой и светлой. Даже грязь и разбросанный мусор на дорогах были ему незаметны, это было слишком низко для него, душой и мыслями он был в облаках. Подойдя к своему подъезду, Николай поднял голову и посмотрел на свои окна квартиры. За шторой показался чей-то силуэт, который моментально скрылся с глаз. «Неужели это милиция, – с испугом подумал он, – хотя вряд ли, за мной бы и на базар приехали. Может, показалось, ведь на фоне случившегося сегодня утром и психика могла заиграть, не каждый же день со мной случаются такие истории».

Николай зашел в квартиру. Сняв обувь, он направился на кухню. Тела жены и дочери лежали на полу. На стене кровью большими буквами было написано слово «ВЕРНИСЬ!». На мгновение он замер, здравый смысл растерялся, вопрос сам собой влетел в голову: «Кто это мог сделать?»

Налил себе в стакан кипяченой воды и выпил залпом. Повернувшись обратно к стене, он увидел, что надпись исчезла, никаких следов не осталось. «Что за чертовщина? – подумал он. – Покажется же такое. Скорее всего, он хочет мне что-то сказать, направить меня на нужный мне путь. Но куда вернуться? И, главное, зачем? Какой в этом смысл возвращаться куда-то? Ладно, об этом потом, нужно хоть убрать в квартире, а то обедать тут не очень приятно будет, да и в комнаты порастаскиваю эту кровищу. Первым делом нужно избавиться от трупов, не то заметут».

Николай сходил на балкон за ножовкой, вернулся на кухню и стал распиливать трупы на мелкие части, чтобы легче и незаметнее можно было вынести за пределы квартиры. Отрезав хороший кусок мяса с ноги женщины, он кинул его на стол. «Чего добру пропадать, – заявил сам себе с находчивостью, – хоть какая-то польза от тебя будет».

Распилив тела и аккуратно сложив их в мешки, начисто отдраил кухню и часть коридора от крови. После чего, приготовил шикарный ужин, где в изобилии мясного не было предела. На первое, как он и планировал, был наваристый суп на мясном бульоне, на второе же было пожаренное на сковородке мясо со специями. Вкусно поужинав, он завел будильник на полчетвертого утра и с великим удовольствием упал на кровать.

Тихая и спокойная ночь окутала город. Не было слышно ни гула автомобилей, ни стуков трамваев, ни криков подвыпивших подростков. Воцарилась полная тишина. Николай шел по улице спокойной походкой, никуда не торопясь, с мешком за спиной. С начала своего пути он не заметил ни одного светящегося окна, город как бы замер, как будто бы это был лишь макет города на съемочной площадке. Редко встречались зажженные фонари.

На улице моросил дождь. Он шел вразвалочку с последним мешком за плечом. Молодые люди, проходившие мимо, смотрели ему в глаза, не говоря ни слова, как будто подозревали его в чем-то. Их лица мгновенно начинали бледнеть и искажаться до неузнаваемости. Лбы разбухали и опускались к глазам, челюсти начинали выпирать вперед, нос задирался наверх. Николай прибавил ходу, часто оглядывался. Но молодые люди никуда не уходили, они, молча, стояли и не отрывали от него глаз. Их взгляд давил ему в спину, казалось, они следуют за ним по пятам и вот-вот нападут на него сзади. Поэтому снова оглянулся, но их уже там не было. Он недоумевал, куда они пропали. Как вдруг он ударился обо что-то мягкое и упал на землю. С мешка покатилась по тротуару голова его жены. Подняв голову, он увидел перед собой старую женщину, окутанную в грязные лохмотья. Волосы у нее были грязными и растрепанными, лицо неумытое, сморщенное до безобразия.

Николай испугался, стал отползать назад, хотел быстро встать и убежать, но что-то его удержало, как будто прижимало к земле.

– Не иди сюда, не спеши, – послышался ее голос, – бросай все и приходи ко мне.